Монако снял кроссовки и, направляясь в ванную, вдруг изменил свой маршрут. Его словно переклинило. Он вошел в комнату, где находилась жена, и сказал, что едет ночевать к брату. Не удосужившись даже посмотреть на ее реакцию, он вернулся в коридор, снова надел обувь и выскочил на улицу, оставив позади недоумевавшую жену и ее родителей.
Не раздумывая ни секунды, он запрыгнул в машину и погнал обратно к Ней. У него в голове в этот момент не было ни единой мысли. Каждая секунда длилась дольше обычного. Он переживал за Нее. Она была очень сильной и никогда не позволяла себе проявить слабость, а тут просто стояла и рыдала, провожая его! Словно маленький ребенок. Он гнал к Ней на огромной скорости, боясь не успеть успокоить Ее, боясь того, что Она проронит хотя бы еще одну слезу.
Заехав к Ней во двор, он тут же набрал Ее. Она вышла почти моментально. Он обнял Ее. Они стояли так, обнявшись, еще очень долго, перед тем, как, наконец, пришли в себя и сели в машину.
- Куда едем? - спросил он Ее. - Я с тобой всю ночь. Как ты и мечтала.
- К тебе, - коротко, с улыбкой на лице, ответила Она.
Они снова приехали на квартиру его бабушки. Они занимались любовью всю ночь. Всю ночь они не могли сомкнуть глаз, снова и снова наслаждаясь своей компанией. Боясь потерять хотя бы секунду этой близости, хотя бы мгновение счастья. Он буквально пил Ее как воду. А Она просачивалась сквозь него, оставляя на нем лишь тепло поцелуев и эхо бесконечных стонов, которые будоражили его слух еще больше, заставляя брать Ее все сильнее и не оставлять на Ней ни одного живого места.
Уже в полудреме, под самое утро, Она все не могла остановиться, сидя на нем сверху и медленно равномерно двигаясь то вверх, то вниз. Он гладил Ее прекрасную большую грудь. А Она с прикрытыми, то ли от счастья, то ли от удовольствия глазами, приподнимала свой точеный подбородок вверх, испуская очередной тихий стон и поглаживая свою изогнутую тонкую спину своими длинными волосами.
Когда бледные краски рассвета стали ложиться на их обнаженные тела, им неимоверно хотелось спать. Они что-то шептали друг другу, периодически проваливаясь в сон. Гладили друг другу волосы. Обнимались. Однако они оба знали, что им нужно было оттуда уходить. Рано утром в эту квартиру приезжал его отец. Им нельзя было там оставаться.
Неимоверными усилиями они все-таки заставили себя подняться, скрыть следы преступления и оставить свою обитель счастья.
- Отвезти тебя домой? - спросил он Ее, когда они вышли на улицу.
- Нет, - улыбнулась Она. - Я с родителями поссорилась. Сейчас точно не время.
- Поссорилась?
- Они не хотели меня пускать.
- Вот же ж ты, дурочка маленькая! - он открыл Ей дверь машины, и, обойдя ее вокруг, сел внутрь.
- Поедем к брату?
- А это нормально? Сейчас же только шесть часов утра.
- Ну, я напишу ему. Или позвоню. Он никогда не отказывается помочь.
Через десять минут они уже ехали по Французскому бульвару. Он был мокр от росы, бел от утреннего солнца, зелен от деревьев и абсолютно пуст. Они заехали в его любимый магазин, купили там две пиццы и вскоре добрались до той самой квартирки, где жил брат.
Она находилась на последнем, третьем этаже старого одесского дома. Распугав мирно спавших котов, и, проскрипев по деревянным ступеням на последний этаж, они позвонили в звонок. Дверь отворилась и брат с закрытыми глазами, без единого слова, впустил их внутрь. Он так же тихо направился к лежавшему на полу матрацу и, уткнувшись лицом в подушку, вырубился.
- Видишь, заботливый какой, - тихо сказал Монако. - Нам кровать освободил.
В квартирке было максимум пятнадцать метров полезной площади. Ее точнее можно было бы назвать скворечником. Туалет, душ и кухня были практически объединены. Посуду брат мыл фактически под душем. А сама комната состояла из кровати, небольшого места возле нее, куда компактно поместился матрац, и окна, над которым висел кондиционер.
Хотя брат и ездил на автомобиле за семьдесят пять тысяч долларов и носил туфли, которые частенько стоили больше тысячи, он очень полюбил эту уютную квартирку. Сняв ее изначально на неделю, он позже, решил ее продлить. Хоть она и была миниатюрной, в ней было все необходимое. Начиная со стиральной машины и заканчивая кондиционером. А главное - она была в центре.
Ребята тихо улеглись на кровать и накрылись одеялом. Они пролежали так ровно пять минут. Ровно до того момента, пока им снова не захотелось друг друга. Она снова начала целовать его и он, не в состоянии держать себя в руках, снова накинулся на Нее.
Они опять занимались любовью. Потом, когда пошли в душ, снова не смогли удержаться. Вернувшись на кровать - опять. Потом снова в душ и снова - там. Это было каким-то сумасшествием. Их не беспокоил даже спавший возле них брат.