- Сюда сгружай.
Агент подчинился, а Харпер ощутил ещё один, почти иррациональный укол тревоги. Что-то было не так...
Взгляд метнулся к столешнице, принимаясь обшаривать её в поисках расхождений с привычным укладом, но кроме прибавившихся бумаг не было ничего. Подшивки, документы, папки, личные дела. Стоп.
Под несколькими другими листками, явно наброшенными наспех, Харпер увидел собственное досье. Нечасто шеф полиции удосуживался пролистывать дела подчинённых - во всяком случае, праздно. Повышения Харперу ждать не приходилось, следовательно - выговор? Понижение? Отставка?
- Не все твои отчёты в последнее время были достаточно хороши, капитан, - Соррен поднял на него взгляд, и вот теперь Харпер понял - да, тот действительно мог смотреть крайне внушительно. И будь он, Харпер, моложе и зеленее - наверняка впечатлился бы. Но не теперь.
Додумать, впрочем, у него не получилось - укол в область загривка заставил дёрнуться в сторону и ударить назад, но сидячее положение и явная готовность того, кто находился сзади, к подобному развитию событий, сделало удар смазанным и явно безвредным.
- Какого?.. - Харпер зарычал, вскакивая на ноги и разворачиваясь к тому самому агенту, который без видимых следов замешательства отступил к двери, небрежным щелчком отбрасывая в сторону мусорки крошечный использованный шприц. Харпер попытался рвануться к нему, но неожиданно для себя запутался в ногах и рухнул на пол, ощутимо приложившись о ножки стула, на котором сидел до того. В голове помутилось, а перед глазами закрутились такие «вертолёты», которые не снились ему и в бурной кадетской юности.
- Убью... - то ли выдохнул, то ли пробулькал он, тщетно пытаясь приподняться на руках и дотянуться до чернявого, стоящего буквально в шаге - от него в поле зрения остались только ноги. Но каждая следующая секунда словно удаляла эти ненавистные конечности на мили вдаль, скрывая в надвигающейся темноте, а в ушах зазвучал шум дождя. Всё сильнее, громче, настойчивее...
Харпер очнулся на тёплом металлическом полу. Его мучили головная боль и жажда, он ощущал себя мокрым и липким от пота, пропитавшего все тело - от макушки до пят. С трудом разлепив глаза, он различил где-то вверху источник тусклого желтоватого света, а вблизи, прямо перед лицом, расплющенным о гладкий металл, собравшийся мутноватый конденсат. Скрежетнув зубами, он с трудом поднялся на колени, зажмурившись и закрывая лицо руками, впиваясь пальцами в виски, в безотчётном желании пригасить боль. Но та, словно в насмешку, подобно волнам - накатывала и отступала. Слюна странновато горчила, и Харпер предположил, что блевал желчью, будучи в беспамятстве. Он попытался припомнить, что произошло, но сознание буксовало, а голова пульсировала болью на любую попытку напрячь мозг.
Он сипло застонал, но заставил себя убрать руки с лица, и, в качестве компромисса, сжал череп с двух сторон, словно боясь, что он расколется пополам. И только после этого открыл слезящиеся глаза и осмотрелся.
Помещение, в котором он оказался, было весьма странным. Судя по всему, являло собой правильный куб с металлическими стенами, у одной из которых, собственно, и лежал Харпер. По центру находилось непонятное возвышение, более всего - и весьма неприятно - напомнившее капитану стол в прозекторской.
Следующим открытием, непонятным, но значительно более тревожным, стал запах. Сырость, гнильца, мокрая земля... лёгкий травянистый оттенок. В совокупности, эти запахи, выудив из памяти пару недавних эпизодов, заставили его безумно напрячься и даже забыть на секунду про боль - он, шатаясь, поднялся на ноги и с безотчётным ужасом шагнул по направлению к возвышению.
Которое, на проверку, действительно оказалось столом. На столе лежал труп, носящий следы чудовищной гибели от Яда - лопнувшая кожа в тех местах, где тело неимоверно вздувалось от переполняющих его газов, чёрно-зелёно-белёсые пятна вокруг и более тёмное месиво внутри раскрытых ран, ссохшиеся и скрюченные пальцы, мутные бельма широко открытых глаз. Труп лежал на боку, в позе эмбриона, и, судя по состоянию и положению конечностей, стал таковым не позднее десяти часов назад.
Тело принадлежало мужчине.
Этот факт вызвал у Харпера мгновенное облегчение, но оно оказалось совершенно ничтожным, в сравнении с осознанием, что он провёл некоторое, неопределённое время, в одном помещении с умершим Отравленным.
Оглядевшись чуть безумным взглядом, он только сейчас понял, что, фактически, всё помещение камеры было покрыто тонкий слоем мельчайшей зеленовато-серой пыльцы. Последствия того, что делает Яд с телом Отравленного в миг своего триумфа - невероятно распухая и лопаясь, как созревший гриб-дождевик, выпуская в окружающее пространство порошкообразную массу спор. Крайне активный именно в этот момент, по степени опасности приближающийся к первоисточнику Яда - восьмигранным кристаллам.