Харпер слушал эти сбивчивые объяснения, но в его сознании слова подростка сливались в какой-то общий гул, фон для важных, очень-очень важных слов Иды.
- Погоди... ты хочешь сказать, что последняя стадия отравления у тебя сменилась восстановлением? Сработала регенерация, или что?
Девушка посмотрела на него раздражённо и тряхнула головой.
- Чего ты прицепился? Откуда я знаю, что произошло? Два факта: мне было дерьмово и мне перестало быть дерьмово! Что ты хочешь от меня? - она возмущённо уткнула кулачки в бёдра, и продолжила сверлить его сердитым взглядом исподлобья. Но сейчас это было последнее, что волновало мужчину. Он упорно пытался донести до неё очень простую мысль:
- Ида... вообще-то раньше ни у кого не было такой реакции. Все знают: срок жизни после отравления - год. Не больше. Последние две недели характеризуются регрессией и подавлением физиологических реакций...
- Апатией, сонливостью и бла-бла-бла, я в курсе, - она топнула ногой по асфальту, поджав губы и отворачиваясь от него. - И что?
- А то, что у тебя мог развиться иммунитет, дура! - не выдержал Харпер, шагнув к ней с явным намерением схватить за плечи и тряхнуть её хорошенько, но, как и прежде, этот порыв пропал втуне, когда девушка лёгко ускользнула в сторону - всё равно, что тень ловить.
- Может быть. И что? - уже иным, холодным тоном повторила она свой вопрос.
- Ты же сама всё понимаешь... - горько проговорил он, неожиданно остро осознав, что девушка просто играет, изображая неведение.
- Догадываюсь. Не тупая. Меня можно вскрыть, препарировать, разобрать на составляющие и попытаться понять, можно ли как-то использовать мою кровь, слюну или прочие выделения для волшебного исцеления всех остальных. Только знаешь, что, Харпер? - неожиданно она оказалась очень близко к нему - едва ли не вплотную. Не больше ладони разделяло их, и Харпер впервые ощутил запах, исходящий от девчонки - внезапно, не гнили и разложения, как ожидалось, а прохладный запах мокрой земли с лёгким травянистым оттенком.
- Что? - он не отшатнулся назад, не попытался оттолкнуть её от себя - стоял, как идиот, и пялился на неё сверху-вниз, разглядывая неестественного бирюзового цвета глаза.
- Хера с два, - отчеканила она в ответ, и отступила сама, отвернувшись от него. - Я отказываюсь быть подопытной крысой. Я, чёрт побери, возможно получила единственный на миллион шанс - жить дальше, и ты предлагаешь мне обменять его на призрачную возможность ваших яйцеголовых кретинов выпотрошить меня и получить лекарство?
Харпер молчал. Со всей отчётливостью он понял, что не может возразить ей, или воззвать к её лучшим качествам - ведь, в сущности, у него не было на это прав. К тому же, если так подумать, а согласился бы он пойти на такую жертву?
Ответ не был очевиден.
Видя замешательство на его лице, Ида смягчилась.
- Не грузись, капитан. Просто... на, держи, - она положила карточку на край мусорного бака, и отступила вглубь переулка - в сторону тупика. - Давай сделаем вид, что мы не встречались, не болтали, и... разойдёмся миром, как в старые добрые.
Харпер следил за ней, всё ещё мучительно пытаясь подобрать подходящие случаю слова, но, как на зло, в голову не шло ничего толкового.
- Ида.
Девушка вздохнула, остановившись, и всем своим видом выражая нетерпение.
- Ну что ещё?
- Я рад, что ты жива.
***
Проблема заключалась в том, что кроме Харпера там были и другие люди. Внимательные, цепкие, и совсем не безразличные взгляды следили за той встречей, и потому после отчёта капитана ему была задана масса неудобных вопросов. Впрочем, большая часть сводилась к «как так вышло, что пишущий безупречные, по части ёмкости и целостности, доклады специалист упустил в последнем такую немаловажную деталь, как «пропавшая без вести» Ида Эванс»?
Харпер, поколебавшись, ответил, что не посчитал необходимым включить беседу с мисс Эванс в отчёт, сочтя её несущественной, но со своей стороны может добавить в отношении этой особы то, что она более не намерена сотрудничать с департаментом безопасности. Задержать мисс Эванс не представлялось возможным, в силу объективных причин.
«- Да и смысла нет - вам вполне известно, что жить ей остались считанные дни.»