Вторая смс не уступала первой в плане духа отправителя, но была значительно длиннее.
«Держу пари, ты не умеешь выбирать подарки, поэтому слушай: у меня заканчиваются патроны, так что несколько коробочек пришлись бы очень кстати!».
Мужчина вздохнул, положив телефон на подлокотник кресла, и помассировал набрякшие веки большим и указательным пальцами.
- Вот ведь неугомонная...
Достать снаряжение он мог бы через старого должника - вовсе не было нужды светиться на работе с таким странным запросом, но это требовало времени.
«Очень подходящий подарок для юной леди. Где желаете забрать посылку?».
Ответ пришёл почти сразу, правда, содержал в себе лишь дикое количество ликующих смайликов. И как только успела набрать столько за несколько секунд? Следом - через полминуты, правда, прилетело смс с дотошным описанием когда, где и как ему следует оставить патроны, а завершение снова заставило его улыбнуться: «Харпер, ты лучший».
Хоть на кружке печатай. С авторством.
Вот тебе и ушёл с работы пораньше - до полуночи, во всяком случае.
Харпер в несколько глотков допил кофе, и, с куда большим энтузиазмом поднялся на ноги. Пять шагов до прихожей, где он оставил сохнуть плащ, два шага - до двери, закрыть ту, и прекратить считать, спускаясь по ступеням. Ночь предстояла долгая, но смутно грела мысль, что он её снова увидит и убедится в том, что она жива.
Короткий звонок, не менее короткое соглашение - сетовать на позднее обращение у оружейника было не принято, и вот уже Харпер едет к месту оплаты и получения снаряжения.
Оружейник, Якоб Стрович, был одним из немногих людей, которые вызывали у Харпера что-то вроде уважения. Рассудительный, спокойный и максимально нейтральный, но, при этом, придерживающийся строгих принципов. Именно последний факт, в своё время, заставил капитана пересмотреть обвинения, выдвигаемые против оружейника, и поспособствовать положительному исходу. Якоб, после этого, оказался также и человеком с хорошей памятью, так что организовал Харперу неплохую скидку в своём тире. «Все следующие выстрелы, сколько их будет - твои, ведь в противном случае я сейчас гнил бы в тюрьме, и кто б тогда стрелял?». Очень простая и лёгкая концепция, импонирующая тем, что в ней не чувствовалось подвоха.
- Доброй ночи, капитан, - оружейник был стар ещё когда Харпер взялся за его дело, и прошедшие пять лет не сделали его моложе. Седой, хромоногий, с отчаянно трясущимися руками, он, тем не менее, оставался высококлассным специалистом в своём деле, и стоило ему коснуться железа - тремор исчезал бесследно. На памяти Харпера, не было человека, что разбирался бы во всевозможном оружии, как Якоб.
- Доброй, - иногда он сетовал на собственную неразговорчивость, но старик этим не смущался. Были вечера, когда Стрович ударялся в воспоминания, и мог часами рассказывать о своей работе, показывать уникальные экземпляры, бережно хранимые им, и Харпер тогда отдыхал. Но иногда - как сегодня, к примеру, - чутьё не подводило оружейника, и он не стал рассказывать о новинках в военной индустрии. Просто выложил пять запаянных в пластик коробок на стойку, и пододвинул их к нему.
- Наличными, как всегда, - зачем-то сказал Харпер, кладя рядом с патронами купюры. Ненужное уточнение - он всегда расплачивался только так, оставляя карту для тех мест, где было безопасно светить банковские операции.
Стрович солидно кивнул в ответ, не выказывая удивления, и аккуратно забрал деньги, убирая их под стойку. Традиция не пересчитывать содержимое коробок и оплату стойко укоренилась в их взаимоотношениях буквально с первой же сделки. Честность нынче дорогого стоила.
Прощаться было не принято также - достаточно просто кивнуть. Выходя из помещения, пропахшего кисловатым запахом пороха, холодным - железа, и кирпичной крошкой, и бросив взгляд на наручные часы, Харпер внезапно понял, что делает это уже в четвёртый раз. Торопился, вполне очевидно, но запрещал себе думать об этом, равно как и о причинах.
Но ведь, в сущности, ничто не помешает ей не прийти. Она только сказала, где нужно оставить «подарок», и, возможно, просто заберёт его после того, как Харпер отчалит. Вероятно, это было бы даже разумно - не пересекаться им вовсе.
Он вышел из машины, не без удивления оглядываясь по сторонам - тихое место, спальный район. Здесь даже дождь не хлестал безжалостно по макушке и плечам, просто слегка моросил. Минимум освещения, несколько магазинов неподалёку, нет навязчивой рекламы. Редкие-редкие проезжающие мимо с тихим шелестом шин автомобили. Пастораль местного разлива.
Как и было оговорено, он направился к магазину, фасад которого украшала карамельная витрина кондитерской, и, завернув за угол, оказался в небольшом техническом переулке. Всё та же сливная труба, те же мусорные баки, та же дождевая канализация, только чище и опрятнее - тут явно не пренебрегали ежедневной уборкой.