— Полагаю, императрица не в курсе? — поднимает бровь Дафна, глядя на Ипполину. Та улыбается.
— Императрица — в курсе, — пожимает она плечами и указывает на женщину в монашеском облачении, но с осанкой королевы. — Сестра Элоиза. Хотя раньше её знали как императрицу Селину Бессемианскую.
Мысли Дафны затуманиваются. Насколько ей известно, в Бессемии есть только одна живая императрица. Но... она ведь не знает всего, что касается её матери, не так ли? Странно, но Байр выглядит куда менее удивлённым, чем она.
— Ваше величество, — он склоняет голову, затем задумывается. — Или это уже неуместно?
— Да, но всё равно приятно, — отвечает женщина — теперь сестра Элоиза — не сводя с Дафны глаз. — Звёзды, ты вылитая мать.
Дафна слышала это не раз. Раньше она считала это комплиментом. Но в устах сестры Элоизы это звучит как угроза.
— Твоя сестра, Беатрис, не знала, кто я. И ты, похоже, тоже.
Байр бросает на неё взгляд.
— Императрица Селина была женой императора Аристида, — поясняет он. — Первой женой.
В голове у Дафны складывается пазл. Но...
— Позволь угадать: ты тоже думала, что я мертва? — спрашивает сестра Элоиза. — Уверена, так бы и было, если б я вовремя не поняла, что битва проиграна. Твоя мать — сильный противник, играющий по своим правилам. Я знала, что рано или поздно она или мой муж избавятся от меня. А для императрицы есть только два способа освободить трон. Я выбрала тот, что оставил мне жизнь.
Дафна смотрит на эту женщину — императрицу, стёртую из истории. Вырванную без единой оставшейся нити. И всё это время она жила в тени дворца. Трагедия это или триумф — Дафна не уверена.
— Я советовала принцессе Беатрис сделать тот же выбор, — продолжает сестра Элоиза. — Бежать, пока есть возможность.
Дафна смеётся — не может сдержаться. Мысль о том, что Беатрис когда-либо убежит от борьбы, столь же невообразима, как и её в монашеском одеянии.
— Да, принцесса Беатрис тоже смеялась, — говорит сестра Элоиза. — Я считала её храброй дурочкой. Но потом начала слышать слухи, доносившиеся даже сквозь стены Сестринства. И во мне проснулось чувство, которое я не испытывала уже очень давно. Надежда.
— Какие слухи? — спрашивает Дафна.
— Твоя сестра исцелила одну из моих девушек, — говорит Элодия, указывая на мать Виоли. — Женщину, которую никогда не видела. И сделала это, забрав магию у звезды.
— Я видела это во время вечерней молитвы, — добавляет мать Ипполина. — Тогда я прокляла принцессу Беатрис за то, что она, глупая эмпирея, училась своему дару за счёт нашего неба.
— Вы знали, кто она? — удивляется Байр.
— Найджелус рассказал мне, когда сам узнал. Но у меня были подозрения куда раньше. Я подумала, что у звёзд странное чувство юмора, раз выбрали её — ведь эмпиреи должны быть осторожны, а Беатрис никогда такой не была. Но потом я увидела, как созвездие, из которого она взяла звезду — Блестящий Алмаз — вновь появилось на небе через пару ночей. И поняла: на месте утраченной звезды зажглась новая. Созвездие стало таким же целым, каким было всегда.
— Виоли и её друзья подтвердили это во время визита в «Багровый лепесток», — говорит Элодия. — Беатрис не только забирает звёзды с неба. Она создаёт новые. — Она могла, — подтверждает Дафна. — Но наша мать тоже знала об этом — по крайней мере, о том, что Беатрис эмпирея — и нашла способ сковать её силу. Я пыталась использовать... — Она замолкает. Браслет желаний слишком сложно объяснить, да и сейчас она чувствует себя глупо за то, что потратила желание впустую. — В общем, я пыталась разорвать эти оковы отсюда, но ничего не вышло.
Мать Ипполина хмурит брови.
— Ты уверена в этом?
— Конечно, — Дафна сжимает кулаки. — Прошло уже два дня. Если бы это сработало, Беатрис была бы здесь. Или хотя бы дала знать.
В комнате пробегает шепот. Женщины переглядываются, перешептываются. Дафна улавливает обрывки:
Она не слышала... Никто не сказал... Как она могла пропустить?
Неловкость скребётся под кожей, и она поворачивается к Ипполине, которая улыбается.
— Прошлой ночью над Селларией — точнее, над Валлоном — пролился звёздный дождь, — говорит она. — Это было... то еще зрелище. Мы видели его даже отсюда, из окон. Ты не заметила?
Дафна качает головой. Они были в пути, запертые в карете где-то на севере. Но сегодня утром мать была раздражена сильнее обычного... и так легко уступила насчёт комнат. Неужели...
— Что это значит? — спрашивает она, почти не смея надеяться.
— Потребуется время, чтобы вести из Валлона дошли до Хапантуаля, — говорит Ипполина. — Но я сомневаюсь, что это совпадение: звёздопад в ночь, когда Беатрис должна была выйти замуж за короля Николо.