— Почему досрочный переезд двора в замок Нотч должен нас тревожить? — спрашивает она, хватаясь за предложенное отвлечение.
— Потому что, — Клиона добавляет в чай ещё ложку сахара, — за всю многовековую историю Кланных Войн только замок Нотч оставался неприступным. Его расположение в горах создаёт естественную защиту, а сам замок усиливает её. Переехать туда разумно только если Варфоломей ожидает атаки.
Дафна обдумывает её слова. У Варфоломея есть все основания ждать нападения — будь то замысел её матери или план отца Клионы и его мятежников. Дафна подозревает первое, но знает, что Клиону больше беспокоит второе. Пусть они и подружились, Дафна понимает: Клиона не рассказывает ей всех планов повстанцев. Впрочем, кое-что она может предположить и сама. Теперь, когда Дафна и Байр поженились, а народная поддержка на их стороне, у мятежников есть все причины свергнуть короля Варфоломея, расчистив путь для Дафны и Байра, чтобы упразднить монархию с их новых тронов.
— Если моя мать поймёт, что я пошла против неё, — медленно говорит Дафна, — то замок Нотч окажется далеко не самым страшным местом.
Челюсть Клионы напрягается, и Дафна видит, как в её голове крутятся мысли.
— Восстание считает, что Фриву грозят куда более серьёзные опасности, чем властолюбивая императрица-выскочка, — наконец отвечает она.
— То есть твой отец так считает, — уточняет Дафна. Отец Клионы, лорд Панлингтон, — ближайший друг короля Варфоломея, но при этом уже два десятилетия тайно работает над его свержением.
Когда Клиона не возражает, Дафна ищет поддержки у Виоли — ведь кто лучше знает, на что способна императрица, чем Виоли, недавно бывшая её шпионкой. Но та рассеянно смотрит в окно, нахмурив брови.
Сердце Дафны замирает, и она тут же бросает взгляд следом — но почти сразу же сжимается от тревоги.
У ворот останавливается одинокий всадник на белом коне. Но заставить её замереть заставляет не это, а его одеяние — с головы до ног он облачён в бессемианскую лазурь.
— Твоя мать прислала письмо? — спрашивает Виоли.
— Письмо пришло бы с почтой, — Дафна ставит чашку и поднимается.
Она может представить лишь несколько причин, по которым мать отправила бы во Фрив своего личного гонца. И ни одна из них не сулит ничего хорошего.
—
Дафна и Клиона направляются в приёмный зал без Виоли — на случай, если гонец окажется тем, кто видел Софронию раньше и заметит подмену. Едва они спускаются в нижнюю часть замка, как встречают Байра в сопровождении двух стражников. По тому, как он смотрит на Дафну, она сразу понимает: новости плохи.
— Моя мать прислала гонца, — говорит она, избавляя его от необходимости объяснять. — Мы видели, как он подъехал к воротам.
Байр кивает:
— Он заявил, что будет говорить только с тобой и Софронией.
У Дафны ёкает сердце. Она бросает взгляд на стражников и понижает голос:
— Я поговорю с ним, но сестра нездорова. Не хотелось бы её тревожить.
Байр понимающе соглашается. Провожая её через зал, он на мгновение ловит её взгляд.
Прошла уже неделя с их свадьбы, но Дафне всё ещё странно думать о нём как о муже, а о себе — как о чьей-то жене. Возможно, отчасти потому, что их брак остаётся незавершённым. Таким было их соглашение в первую брачную ночь — защитная мера, чтобы расторгнуть союз, если императрица попытается использовать его против них.
— Если до матери дошёл слух, что Софрония жива, она захочет подтверждения, — шепчет Дафна. — Мы же этого ожидали, верно?
Байр коротко кивает, но никто из них не произносит вслух, как много в их плане зависит от случая. Всё было бы куда проще, если бы гонец оказался незнакомцем, неспособным распознать, что Виоли — не Софрония.
Но эти надежды рушатся, едва Дафна входит в зал и сталкивается лицом к лицу с Бертраном — человеком, служившим её матери столько, сколько она себя помнит.
— Ваше Высочество, — глубоко кланяется Бертран.
— Бертран, — Дафна улыбается, отходит от Байра и протягивает руки, будто встречает старого друга. — Как рада тебя видеть!
— Взаимно, принцесса Дафна, — он сжимает её ладони, но, заметив за её спиной лишь Байра, Клиону и стражников, хмурится: — Разве принцесса Софрония не с вами?
— Королева Софрония неважно себя чувствует, — поправляет его Дафна, снова беря его руки. — Уверена, она расстроится, что не встретила тебя, но… последствия побега из Темарина дают о себе знать. Я не рискнула её тревожить. Ты ведь понимаешь?
Последние слова она подчёркивает лёгким нажатием — и в этот момент остриё её отравленного кольца впивается Бертрану в кожу.