Клиона ждет ответа, но, когда Дафна его не дает, поворачивает голову и впервые смотрит на нее. Она смотрит на Дафну так, будто никогда не видела ее раньше, будто они незнакомы, и Дафна ощущает это как удар в живот.
«Я знаю, что твоя мать во всем виновата», - говорит Клиона. «Я поняла это, как только жизнь покинула его глаза. Ты рассказала мне, на что она способна, и я поняла, что она убила его. Но когда я вернулась в свои комнаты и обнаружила, что она ждет меня... Я не ожидала, что она признается в этом. Расскажет, что ты ей помогла».
«Я не... » - начинает оправдываться Дафна, но вдруг прикусывает язык. Она осознает - мать все спланировала. Да, императрица была раздражена отказом лорда Панлингтона стать её союзником, но не это стало причиной убийства. Ведь его преемник в рядах восстания вряд ли будет более склонен делиться властью во Фриве. Нет, теперь Дафне ясна истинная причина: позволив дочери увидеть отравление, императрица устраивала не испытание, а ловушку. Она всегда стремилась изолировать Дафну и её сестёр, лишая их любых привязанностей вне семьи. Даже их близость между собой допускалась лишь потому, что её невозможно было предотвратить. Раньше Дафну это не беспокоило - матери и сестёр ей хватало, - но теперь она чувствует, как Клиона вырывается из её жизни. Нет, не просто уходит - рвёт все связи.
Она снова пытается объясниться, в голосе внезапно проскальзывает отчаяние: «Прости, Клиона, я должна была предупредить, должна была остановить её. Я думала, это проверка - хотела ли мать удостовериться в моей преданности. Полагала, если бы она узнала...» Голос снова обрывается. На этот раз Клиона не даёт ей закончить. Она смеётся, но смех звучит надломленно.
«Ты приняла решение дать моему отцу умереть, чтобы твоя мать не разочаровалась в тебе?» - спрашивает она.
«Нет», - отвечает Дафна, но в глубине души понимает, что Клиона не ошибается, не полностью. «Но если она узнает, что я настроена против нее, это поставит всех в опасность...»
«Очнись, Дафна», - огрызается Клиона, и ее голос эхом отдается в пустой часовне. «Теперь все в опасности. Разве мой отец - недостаточное тому доказательство? Единственный, кого ты защищаешь - саму себя».
Дафна качает головой. «Я защищаю тебя», - говорит она. «И Байра, и мою сестру, и...»
«Я не хочу и не нуждаюсь в твоей защите», - говорит Клиона, и ее голос срывается. Она поднимается на ноги и поспешно вытирает глаза рукой в черной перчатке, чтобы унять слезы, как понимает Дафна. В этот момент ей хочется протянуть руку, чтобы утешить подругу, но она знает, что она - последний человек, от которого Клиона хочет утешения, поэтому вместо этого она сжимает руки в кулаки на коленях. Когда Клиона снова заговорила, ее голос был холоден. «Мне нужны люди, которым я могу доверять, Дафна. И к ним ты больше не относишься». Она сползает со скамьи и направляется обратно к алтарю, а Дафна движется за ней.
«Клиона, здесь есть вещи посерьезнее...»
«Держись от меня подальше», - говорит Клиона, не оборачиваясь. «Последнее, что тебе нужно — это еще один враг».
Дафна замирает на полуслове и смотрит Клионе в спину, когда та выходит из часовни, плотно закрывая за собой дверь и оставляя Дафну в полном одиночестве.
—
Дафна говорит себе, что Клионе просто нужно время. Она убита горем, ей больно, но Клиона всегда была проницательным и прагматичным человеком. Со временем она сможет понять, почему Дафна не смогла спасти ее отца. Но когда она покидает часовню и начинает пробираться по дворцовым коридорам, а ее стражники следуют за ней по пятам, она начинает беспокоиться, что что-то между ними было непоправимо сломано - и она это сломала. Она пытается представить себе другой исход того рокового обеда, но не видит пути к тому, с чем могла бы смириться.
Но все же слова Клионы преследуют ее. Ты приняла решение дать моему отцу умереть, чтобы твоя мать не разочаровалась в тебе?
Не так давно даже одной мысли о том, чтобы разочаровать императрицу, было достаточно, чтобы Дафну затошнило. После встречи с Софронией во время северного сияния она думала, что императрица больше не имеет над ней такого влияния, что Дафна больше не нуждается в ее одобрении. Однако теперь она подозревает, что никогда не избавится от этого желания. Возможно, оно всегда будет жить в ней, каким бы иррациональным и непрактичным оно ни было.
Но это не значит, что она должна его подпитывать.
Она замирает из-за этой мысли, и двое ее охранников, не успев опомниться, едва не сталкиваются с ней.
«Принцесса?» - спросил один из них, его голос звучал неуверенно. Его зовут Тал, и Дафна подозревает, что он в союзе с повстанцами, как и многие стражники. Другой стражник, Доминик, молчит, но Дафне кажется, что она никогда не слышала, чтобы Доминик говорил.