На лице императрицы не дрогнул ни один мускул, но Дафна знает: её мысли сейчас лихорадочно ищут изъяны в ее логике — и не находят достаточно крупных, чтобы в них провалиться.
«Хорошо, — наконец говорит императрица. — Я поговорю об этом с Варфоломеем за ужином. Но тебе, полагаю, придется уговорить мужа присоединиться к нам. Он, кажется, весьма привязан к Фриву».
Дафна криво улыбается. Она понимает: мать приглашает Байра не из доброты и не ради её желаний — он станет заложником, тем, кого императрица сможет покалечить или убить, если Дафна выйдет из повиновения.
Беатрис
Весь день, пока Беатрис ходит на многочисленные встречи, чтобы обсудить детали завтрашней свадьбы, она думает только о пузырьке со звездной пылью, спрятанном в ее комнате. Накануне вечером она решила не пользоваться ей - было поздно, она устала и хотела потратить время на то, чтобы обдумать, как именно сформулировать свое желание, а также убедиться, что готова к последствиям.
Если все сработает. Должно сработать.
Она тщательно спрятала звездную пыль, понимая, что рискует, если кто-то найдет ее во время уборки. Беатрис сомневается, что Николо убьет ее, если найдет звездную пыль, но она помнит служанку, которую казнили после того, как нашли созданную ею звездную пыль в прошлый раз, когда она была в Селларии, и не хотела подвергать опасности кого-то еще.
Нигде не было достаточно безопасно, учитывая, как тщательно служанки убирались, но в конце концов Беатрис зажгла одну из толстых свечей на камине в гостиной. Она подождала, пока поверхность свечи размягчится, затем вдавила заостренный конец флакона в воск, пока он не погрузился внутрь. Затем, когда размягченный воск стал достаточно прохладным, чтобы к нему можно было прикоснуться, она пальцами разгладила воск по верхней части флакона, пока свеча не стала выглядеть как прежде.
Вытащить его будет непросто, но, если все пойдет по плану, ей не придется отвечать за беспорядок, который она устроит при извлечении. Она уйдет.
«Принцесса?»
Мысли Беатрис отвлеклись от звездной пыли и свечи, и она натянула на лицо улыбку, сосредоточившись на настоящем - на огромной кухне дворца, на стоящем перед ней королевском кондитере, которая наблюдает и ждет реакции на кусочек торта, откушенном Беатрис некоторое время назад. Ванильный торт, прослоенный лимонно-малиновым джемом и покрытый легкой лимонной глазурью.
«Он идеален», - говорит она с улыбкой. «И я уверена, что король согласится. Он просто обожает малину».
Жизелла бросает на нее недоуменный взгляд, но ничего не говорит. Весь день, пока Жизелла сопровождала ее по последним свадебным делам, она молчала, не внося в разговор ничего нового, кроме согласия с мнением Беатрис. Поначалу ее молчание было облегчением - меньше всего Беатрис хотелось бы заводить непринужденный разговор с девушкой, планирующей ее убить, но с каждым днем Беатрис это все больше нервировало.
Кондитерша поклонилась и сделала реверанс, прежде чем откланяться - без сомнения, ей не терпится приступить к выполнению проекта, который, как уверена Беатрис, необходимо завершить за двадцать четыре часа. Как только она уходит, главный повар дворца, Овеллио, подходит с толстым листом пергамента и с самодовольной улыбкой передает его Беатрис.
«Меню для свадебного пира», - говорит он, кланяясь. «Надеюсь, вы его одобрите?»
Беатрис бегло просматривает каждое из десяти блюд, и, хотя она только что пообедала, меню заставляет ее снова испытывать голод. Этого недостаточно, чтобы она решила остаться, но уже близко. Возможно, когда все закончится, она сможет убедить Овеллио уйти из Селларии и работать на нее.
Где бы она ни оказалась.
«Ты превзошел самого себя, Овеллио, - говорит она, передавая ему меню. «Это будет пир, который никто не забудет».
«Благодарю вас, ваше величество, - говорит он, и улыбка становится еще глубже. Он снова кланяется, а затем отходит, чтобы вернуться к работе.
«Куда мы теперь отправляемся?» - спрашивает Беатрис, поворачиваясь к Жизелле, которая всё ещё казалась погружённой в свои мысли.
«В часовню», - просто отвечает Жизелла и направляется к двери, ведущей из кухни. Беатрис идет следом, поглядывая на спину Жизеллы, ее бледные светлые волосы заплетены в сложную косу, которая раскачивается при каждом шаге. Двое охранников Беатрис, которые по приказу Жизеллы ждали снаружи, пока они разговаривали с поварами, шагают за ней, и их сапоги стучат по каменному полу в идеальном ритме.
Молчание Жизеллы не должно ее беспокоить, думает Беатрис, торопясь догнать ее. Что бы она ни замышляла, какие бы секреты ни скрывала, для Беатрис это не имеет значения. Она уйдет раньше, чем все эти тайны обретут форму. Сегодня вечером, после того как она с помощью звездной пыли загадает желание разблокировать свою магию, она первым делом пожелает оказаться подальше от Селларии, а когда ее здесь не станет, она и думать не будет о Жизелле.