«Что хорошо?» - спрашивает она.
«Хорошо, мы едем в Бессемию», - говорит он, как будто это самая простая вещь в мире.
На ее губах прорывается смешок. «Ты не хочешь ехать в Бессемию», - говорит она.
«Нет, не хочу», - соглашается он. «Но ты что-то задумала и просишь меня присоединиться к тебе, и на это я могу дать только один ответ».
Дафна открывает рот, чтобы ответить, но тут же закрывает его. «Я уже сказала тебе, что я задумала», - говорит она, изо всех сил стараясь сохранить бесстрастное лицо и безвкусные слова, чтобы не дать ему ни малейшего намека на то, что скрывается под поверхностью. Но взгляд Байра лишь заостряется; он больше не смотрит на нее как на незнакомку.
«И я знаю тебя», - говорит Байр, его голос смягчается. «Я знаю, что ты не все мне рассказываешь, и знаю, что у тебя есть на то причины. Но я доверяю тебе, и я верю, что ты знаешь, что делаешь».
Ее плечи опускаются, и она опускает голову на руки. «Ты должен был меня ненавидеть», - говорит она ему. «Я хотела, чтобы ты увидел во мне дочь своей матери».
Кровать, на которой сидит Дафна, скрипит, когда Байр садится рядом.
«Мне жаль», — говорит он, совсем не звуча сожалеющим. Его рука ложится ей на спину, словно якорь, которого, как уверяет себя Дафна, она не хочет. «Я слишком хорошо тебя знаю».
Он прав, но в то же время ошибается. Она сбрасывает его руку и встаёт, отчаянно желая создать между ними расстояние. Ей нужно, чтобы он злился на неё, злился настолько, чтобы императрица это заметила, решив, что её влияние поссорило их, что Дафна действительно одинока, как того хочет императрица.
«Моя мать убила лорда Панлингтона», — выпаливает она, шагая к камину и скрещивая руки на груди. Она стоит спиной к нему, не желая видеть его лицо и не позволяя ему видеть своё, ведь, похоже, он читает её так же хорошо, как она его.
На мгновение Байр молчит. «Она тебе это сказала?» — спрашивает он.
Дафна качает головой. «Я видела, как она это сделала», — говорит она. — «Она подсыпала порошок в его чай, и он выпил. Я не пыталась его остановить».
Снова тишина, на этот раз дольше, громче.
Она наконец оборачивается к нему. «Я могла бы», — говорит она. — «Достаточно было одного слова. Мне даже не пришлось бы говорить — я могла бы встать под каким-нибудь предлогом, споткнуться и опрокинуть его чашку. Я могла бы спасти его, но не без того, чтобы раскрыть свои карты перед матерью раньше времени. Я позволила человеку умереть, чтобы защитить себя. Вот кто я, Байр».
Он качает головой. «Я тебе не верю».
Дафна пожимает плечами. «Тогда спроси Клиону. Она знает. Уверена, она будет в восторге рассказать тебе, насколько я похожа на свою мать».
Байрре обдумывает это мгновение, затем встаёт. Он направляется к двери и уходит, не оглядываясь.
—
После ухода Байра Дафна не позволяет себе расслабиться даже на мгновение. Она не может, иначе не сумеет собраться вновь. Вместо этого она ходит по комнате, пока свет за окном угасает, и бледный лунный свет разливается по полу. Больше всего она хочет быть с сёстрами, услышать их голоса и напомнить себе, что она не одинока, что не была одинокой с тех пор, как они втроём появились на свет. Но это неправда. Софрония мертва, а Беатрис потеряна для неё.
Дафна думает о Беатрис — всё ли ещё она в плену в Селларии? Добрались ли до неё Виоли и остальные? Дафна уверена, что почувствовала бы, если бы Беатрис убили, но всё равно может быть слишком поздно. Возможно, она больше никогда не увидит сестру.
Её шаги замирают, и она останавливается в центре комнаты, поражённая этой мыслью, перспективой мира без неё. Дафна всегда всё продумывала, тщательно взвешивала каждый шаг, прежде чем действовать, но сегодня она этого не делает. Она действует по инстинкту.
Она обыскивает комнату сверху донизу, пока не находит маленький пузырёк со звёздной пылью, спрятанный в глубине стола Байра. Она откупоривает его, подходя к окну, и останавливается перед ним, глядя на бесконечное небо, простирающееся на юг, усыпанное звёздами. Обычно Дафна любит находить созвездия, разгадывать их загадки. Но сегодня она позволяет глазам охватить небо во всём его грандиозном, хаотичном величии. Никакого порядка, только хаос.
«Пожалуйста», — говорит она, её голос едва громче шёпота, когда она высыпает звёздную пыль на тыльную сторону ладони, чёрное сияние на бледной коже. — «Я хочу поговорить с Беатрис».
Дафна чувствует острый укол раздражения сестры и благодарна ей за это.
Беатрис
Когда Беатрис ощущает присутствие Дафны в своей голове, она не знает, благодарить ли звезды или проклинать их.