«Ты родилась, чтобы улучшить положение своей семьи, независимо от того, как это отразится на тебе», - поправляет ее Жизелла. «Всех девочек так или иначе растят, как агнцев на заклание. Ты и твои сестры не уникальны в этом».
«Может, и нет, но я никогда не наступала на других, чтобы избежать своей участи», - возражает Беатрис.
Жизелла смеется. «Разве?» - спрашивает она. «Твои руки не чисты, Беатрис. Девушка-служанка, которую казнили из-за созданной тобой звездной пыли? Эмпирей, которого ты убила в Бессемии? Да, я знаю об этом. И Паскаль - если бы ты не втянула его в свои планы, он бы сейчас вполне уверенно сидел на троне».
Беатрис смотрит на неё, не находя слов. Сквозь неё прокатывается волна ярости —очень жгучей, когда она понимает: Жизелла права. Её руки уже не чисты, и на них осядет ещё больше крови, прежде чем всё закончится.
Она выдерживает взгляд Жизеллы ещё мгновение, затем отводит глаза.
— Стража, — звонко произносит Беатрис. — Мы готовы продолжать.
—
Когда Беатрис входит в часовню, в ней царит полумрак, освещаемый лишь луной и звездами, пробивающимися сквозь стеклянный потолок. Она видит не более чем на два шага перед собой, но ей это и не нужно. Она чувствует, как звезды танцуют на ее коже, взывая к ней сладчайшей беззвучной музыкой. Накануне ночью она чувствовала их совсем недолго, но сейчас они переполняют ее, как объятия давно потерянного друга. Она делает глубокий вдох, насколько это возможно в ее туго зашнурованном свадебном платье.
Первое созвездие, которое Беатрис различает, - Терновая роза - одно из тех, что висели над головой, когда она сделала свой первый вдох более шестнадцати лет назад. В каком-то смысле было бы уместно использовать его сейчас только по этой причине, но сегодня Беатрис не нужна красота и шипы, которые ее сопровождают. Иная сила пронизывает ее, когда она, ставя одну ногу перед другой, идет по длинному, устланному ковром проходу.
Впереди, в полумраке, она едва различает силуэт Николо, ожидающего её. На мгновение её пронзает жалость. Он даже не подозревает, во что ввязался сегодня вечером — вскоре его предадут не только она, но и его собственная сестра. Беатрис хочется верить, что Жизелла не дойдёт до убийства, но мысль тут же растворяется. Ради власти Жизелла готова на всё, а её ум не позволит оставить потенциальную угрозу не устранённой.
И всё же — Беатрис ловит себя на мысли — её саму Жизелла отпускает. То ли потому, что, несмотря ни на что, Жизелла испытывает к ней что-то вроде привязанности (или хотя бы уважения), то ли потому, что Беатрис стала для неё слишком обременительной проблемой — она не знает. И, вероятно, не узнает уже никогда.
На востоке по небу плывут Скрученные Деревья — символ дружбы, но и это созвездие Беатрис не подходит. Их ветви переплетаются, словно жизни друзей, а последнее, чего она хочет, — ненароком связать свою судьбу с кем-либо в этой проклятой звёздами часовне.
Беатрис поднимается на возвышение в глубине зала, вставая рядом с Николо, как вдруг её взгляд замечает новое созвездие, появляющееся с юга — Бриллиантовую Россыпь. Это еще одно из созвездий Беатрис, символизирующее силу. Сегодня ей она точно не помешает.
Она смутно чувствует, как Николо берет ее за обе руки, как гулкий голос архиепископа читает отрывок из Священного Писания, как на нее смотрят сотни людей, но все ее внимание приковано к Бриллиантовой Россыпи, которая проносится по небу. Созвездие движется быстро, нельзя терять времени.
Она набирает в легкие воздух и устремляет взгляд вверх, выхватывая самую большую звезду в центре созвездия.
«Я бы хотела...»
Ее слова прерывает истошный крик. В темноте не разобрать ничего, кроме смутных очертаний, но Беатрис видит, как на одной из средних скамей вскакивает женщина, а стоящая рядом с ней фигура падает вперед, не двигаясь. Почти синхронно в тишине часовни раздается звон десятков мечей, выхватываемых из ножен, и звездный свет сверкает на серебряных клинках. И тут наступает хаос.
Кто-то - Николо, понимает она - дергает ее за руку, оттаскивая за алтарь. Это лишь иллюзия безопасности, но никак не защита. Глаза Николо дикие, на лице паника и потрясение.
Он действительно не ожидал такого.
Николо стягивает с себя куртку и тянется к кинжалу, висящему в кобуре на бедре. Глаза Беатрис следят за его движением, в голове все кружится.
«Оставайся здесь», - хрипло произносит Николо.
Но Беатрис устала от того, что он, его сестра или кто-либо еще указывает ей, что делать. Ей уже почти нечего терять, поэтому она сжимает правую руку в кулак и бьет им по носу Николо, отчего тот отшатывается назад, его хватка на клинке ослабевает, и он с грохотом падает на каменный пол. Он ругается, зажав рукой нос, пытаясь восстановить равновесие, и выглядит еще более озадаченным.