- То есть на празднике роль «восточной девушки» исполнила Мария, да?
- Да, мы же Вам и говорим, - В один голос заявили танцовщицы.
Далее Степанов уточнял, были ли они ранее в городе, знакомы ли с Карповым, Марковым или кем-то из городских. По всему выходило, что нет. Не были и не знакомы. При этом у обеих нашлось алиби на примерное время появления девушки перед отелем.
Дождавшись оставшихся троих, он не услышал ничего нового. Айгюн показала эластичный бинт на щиколотке и подтвердила, что после торжества сразу же поехала в травмпункт – можно спросить у врача.
Высокая девушка со взглядом императрицы спокойно сидела напротив Степанова, и у него не возникло даже малейшего сомнения по поводу того, что она говорит правду. «Врать – ниже её достоинства», - мелькнула у Алекса мысль, пока он как завороженный смотрел на изящные точёные запястья рук, в которых танцовщица держала кружку чая.
- Мария сейчас учится у меня. Я вообще специалист по восточному танцу, с детства в этой среде вращаюсь. Но просто танцы – это, к сожалению, не прибыльно. Поэтому я выбрала другой путь. Можете спросить у кого хотите, но наше агентство – одно из лучших. Никто себе никогда не позволяет лишнего. Танец – это искусство, и мы не смешиваем его с грязью.
Степанов кивнул, признавая, что у него и самого сложилось такое впечатление. Все девушки были разными, но их объединяло одно – в них не чувствовалась фальшь. До визита в городок у них было ещё одно мероприятие, с которого были записи, а потом они организованно уехали – Айгюн в травмпункт, Мария её подождала и помогла добраться до дома, а остальные сразу разъехались. Не прикопаешься.
И ни одна из них, конечно же, не приходила к отелю. Вот незадача, правда?
Ни до мероприятия у мэра, ни после – ни одна из девушек не выходила в город и ни разу не была в «Яблоневом саду». А кто тогда был там?
Конечно же, танцовщицы не знали ответа. Они развели руками, мол, рады бы помочь, да не можем. Вот чёрт.
Степанов выругался про себя, поняв, что на одну «Гюльчатай» стало больше. То есть, их было две? Одна – танцовщица Мария, которая после праздника уехала. А вторая кто тогда? Или второй? Он опять вернулся на исходную позицию – было непонятно, мужчина или женщина на записи.
Распрощавшись с девушками, Алекс вышел из агентства. Он снова вернулся к тому, с чего начал, только теперь несколько версий отпали. Степанов решил прогуляться по улицам, обмозговывая дело, которое упорно хотело завести следствие в тупик. Итак, что он, собственно говоря, имеет?
Человека у гостиницы.
Крики под окнами.
Труп.
И ни одной зацепки.
Прекрасный набор для любителей загадок, не так ли?
Глава 9. Иди в храм, там ты найдешь свет
Но если на минуту – на минуту – вообразить, что крики под окнами и «арабская ночь» как-то связаны, то что это может значить? Администратор Агафья говорила что-то про «почак», а он совершенно выпустил это из виду. Что говорит по поводу почака гугл?
«Согласно мифологии хантов – ребёнок, погибший в раннем возрасте». То, что это мифическое существо – и хорошо бы, чтобы оно таким оставалось – Степанов догадывался. А вот момент про ребёнка давал ему пищу для размышлений. То есть, если учесть, что Марков был в городе второй раз, он вполне мог встречаться с кем-то из городских женщин. Как там говорила Агафья? Нагрешил он тут в прошлый раз? Видимо, так и есть.
Тогда его смерть может оказаться местью брошенной женщины или… Или выжившего и росшего без отца ребёнка. А что, всё сходится – и «почак» под окнами – знак, как бы подпись убийцы, намёк, за что пострадал Марков. А ещё – неплохой отпугиватель для всех любопытных, желающих провести расследование, ведь убийца не мог предположить, что в их глуши появится посторонний следователь, который не будет подвержен местным суевериям. Только как бы узнать, с кем Никита встречался? Кто из женщин согласится рассказать такую тайну? Ведь не будешь же заходить в каждый дом и спрашивать: «Здравствуйте, не вступали ли вы двадцать с лишним лет назад в связь с Никитой Марковым?»
Такое рациональное объяснение мифам, которым было подвержено население городка, пришлось по душе Алексу. Сразу стало спокойнее, даже кошки, до этого нещадно рвавшие сердце когтями предчувствия, улеглись, прижав хвосты.