Девушка внимательно осмотрела корочку и только после этого согласно кивнула, заправляя выбившуюся из-под косынки прядь волос за ухо.
Светлана – так звали горничную – предложила присесть за стол в холле гостиницы, и Степанов начал допрос. Пока что картина вырисовывалась следующая:
камер в гостинице нет;
черного хода нет;
девушка ничего не слышала ночью, так как убиралась в наушниках, единственное, что пробралось сквозь рёв музыки – крик её напарницы;
про постояльца не может сказать ничего – потому что плохое говорить о мёртвом - примета плохая;
да - пил, курил, приставал;
напарница – обычная девушка, живущая недалеко от гостиницы, никаких особых проблем, никаких особых примет, серая мышка, особо не общались;
приезжал Марков на внедорожнике, который и стоит под окнами;
почти всё местное население против расширения лесопилки – по той или иной причине; кто-то верит в духов, кто-то в экологию – у каждого свои причуды.
Больше ничего сказать девушка не могла, и Степанов отпустил её, попросив позвонить, если она что-то вспомнит. Не откладывая, поднялся в номер и сделал пометки в блокноте, записав тезисы, которые узнал на данный момент. И отправился осматривать джип.
Так и есть – удача ему улыбнулась. В машине был видеорегистратор, и, после долгого и нудного препирательства с полицией, ему всё-таки позволили его вытащить. Точнее, решающей точкой в их споре стал своевременный звонок «сверху». Видимо, мэр сошёлся с Глушко в цифрах и нулях и поспешил обрадовать всё отделение новостью о том, что Александра нужно любить и не жаловаться. И как минимум дать доступ к вещдокам.
«Мы не споёмся», - понял в этот момент Алекс и мстительно прищурился, глядя, как лицо старшины меняет в ходе разговора цвет с красного на зелёный и обратно. После этого ему не дали – почти швырнули в лицо видеорегистратор и вежливо попросили «удалиться восвояси», даже пожелали удачи, хотя вряд ли от всего сердца.
О местных стражах порядка Алекс сделал один вывод: можно бесконечно смотреть на три вещи – воду, огонь, и как кто-то работает за тебя. Это угнетало, но даже в родном городе он часто наблюдал такую картину, и лишь личное знакомство с некоторыми достойными представителями этой профессии не давало ему окончательно разочароваться в работе правоохранительных органов.
Поднявшись обратно к себе в номер, Степанов достал ноутбук и сел за просмотр нудного и неинтересного кино – записи с регистратора. Сразу отмотав на время прибытия в город, он кратко перечислил в блокноте для себя места, куда заезжал ныне покойный Никита Марков.
Мест было немного – городская управа, гостиница, какой-то цех, чей-то дом – судя по стоящей в гараже машине мэра – именно его.
«Ничего так домик!» - присвистнул Алекс, глядя на добротную постройку из камня, с колоннами и эркером. Так и хотелось спросить: «Откуда дровишки?», но здесь ответ был очевиден – из лесу, вестимо. Точнее, с лесопилки. Да уж, товарищу Карпову и впрямь была невыгодна смерть «заклятого друга» - деньги он с их сделок отмывал немалые.
Всего в городе Марков провёл три дня, один из которых полностью посвятил пьянке, если верить записям, снимающим шатающееся тело. Странно, как в таком виде он доехал без происшествий, но это Алекса интересовало меньше всего. Интереснее было то, что, доехав до гостиницы, к утру Никита умер.
Спектр лиц, которые засветились на камеру, тоже был узок – мэр, его водитель, какие-то мужчины в костюмах, администратор гостиницы, горничные. Пара-тройка незнакомых женщин, по-видимому, или горожанок, или работниц «Яблоневого сада». Ребятишки, играющие в футбол, жители города – ничего необычного.
К сожалению, камера была без звука, что не давало возможности узнать, о чём говорили на видео. «Много хочешь!» - одернул сам себя Александр, понимая, что даже то, что он имеет – уже подарок судьбы.
Одна личность, появившаяся вдруг в кадре, заинтересовала Степанова. Он едва не пропустил этот момент, смотря видео в быстрой перемотке, но вовремя нажал на паузу, снизил скорость, и вернулся к нужному фрагменту.