— Амира!
Бам! Змей со всего маху врезался в воздух, гулко приложившись лбом в невидимую стену.
— Что за?! — я пощупала воздух, незримо уплотнившийся между нами и непрерывно кашляющей демонессой. — Пустите нас!
— Нет, — отрезала Бриджит, покачивая ногой, обутой в кирзовый сапог. — И долго ты еще будешь стоять столбом, ромашка?
Надменный эльф отступил на шаг, разглядывая скорчившуюся демоницу. Я плюнула на приличия и опустилась на четвереньки, разглядывая тонкую вязь зацикленных узоров, отделяющих парты студентов от доски с картой. Черт побери, и как это взломать?!
— Можете постараться убедить ромашку помочь вашей умирающей подруге. С мускарином не шутят, — прицокнула языком преподавательница.
— Сколько, — я постаралась унять дрожь в голосе, — сколько там было вещества?
— Четыре грамма, — любезно просветили меня и снова затянулись трубкой.
Четыре грамма… Смертельная доза для человека — полграмма, два высших — полтора, организм Амиры наверняка сейчас в аварийном порядке самоочищается. Значит, у нас есть не больше двух часов, чтобы вытащить ее из-за грани. Смотри внимательнее, Слава, не может быть, чтобы не было способа вскрыть чужую волшбу.
— Тристан, — рыкнул Кощей, впечатывая кулак в воздушную стену, — помоги ей!
Эльф брезгливо посмотрел на первые рвотные позывы задыхающейся демонессы и отступил еще на два шага.
— Сама себе желудок промоет.
— Падаль, — от давления мужских кулаков стена начала проседать. — Её смерть будет на твоей совести!
— Стой! — крикнула я, подхватывая юбку. — Дай руку!
И сама, схватив ладонь Костика, прижала ее к стене.
— Помнишь заклинание природной закономерности? — прошептала я ему на ухо, косясь в сторону подозрительно смотрящей лоа.
— Угу, но с чего ты взяла?..
— Здесь в символах дикий перекос в сторону поглощения, они тянут энергию из тех, кто стоит по ту сторону барьера.
— И ты решила их выровнять, чтобы они тянули заодно и из нас? — скептически прошептал Кощей, закрыв меня спиной от Мамаши.
— Не глупи! Лучше подумай, что будет, если ты и я применим чары в одну точку?
— Стену снесет к демонам, а заодно и эту зловредную мадам, — медленно осознал он.
— Ну, на это я бы не рассчитывала, да и времени на подготовку у нас нет, придется обходиться одной вербаликой. Давай вот сюда, чуть левее, чтобы не задеть Амиру.
Сухие ладони с чуть шершавой кожей накрыли мои. Я только успела бросить остальным просьбу прикрыться щитами и держать парочку наготове, чтобы накрыть наших. Голоса зажурчали в унисон, накладываясь друг на друга:
— Небо капает на землю, вся земля стремится к небу…
— Смерть и Жизнь хотят победу, но какой ценой…
— Боль и смех играют в прятки, оставляя лишь догадки…
— На покой и сладость падки. Каждый, кто живой…
Амиру уже не просто рвало содержимым желудка, в рвоте явно была кровь. Занервничавший Тристан, оценив направление нашего удара по стене, поднял руки в пораженческом жесте и опустился на колени, отодвинув испачканные волосы демоницы. Мы продолжали бормотать, усиливая напор голоса с каждой строчкой и подходя к концу:
— Равновесие лишь в Жизни!
— … в Смерти!
Оглушительная тишина навалилась на нас. Даже Амира продолжала биться в судорогах молча, не имея больше сил кашлять. Мои ладони отняли от воздушной стены быстрее, чем по ней побежали трещины. Закрутившийся вихрь зеленой магии столкнулся с черным потоком, перекручиваясь в безумной борьбе живительной и смертельной энергии.
— Мать моя вуира! — хлесткие воздушные осколки рассыпались на нас, молотя по плечам и возведенным щитам. Я не успела возвести оберег, а потому просто укрылась в объятиях Кощея, который мужественно терпел болезненные покалывания по лицу и рукам.
— Ты не подумай, я просто тобой прикрылась, — пробормотала я куда-то в кафтан.
— Угу, я так и понял, — хрипло ответили мне в макушку, отстранив, едва незримо-стеклянный дождь кончился.
— Зря вы так, я уже все, — лениво ответил принц, сидя на полу рядом с притихшей демонессой.
— Добил? — деловито спросила Тэли, отряхивая костюм. — Или дорожишь своей жизнью?
— Не кипишуй, дамочка, жива ваша мокрица.
Прерывистое дыхание и мокрые волосы сокурсницы нас не убедили, а потому, подхватив ее на руки, Руслан перенес девушку на одну из парт. Я положила руки ей на живот.
— Жива. Концентрация яда уменьшена в тридцать шесть раз, остатки выводятся сами.
— Итак, — на светский голос с преподавательской парты повернулись все. — Я рада, что белобрысый одуванчик взял себя в руки и не позволил девочке умереть. Кроме того, у меня ко всем вам один-единственный вопрос. Почему вы можете работать сообща только в критической ситуации? Самим додуматься и прекратить перепираться было так сложно, что обязательно понадобился смертельный пинок?