— Не суй свой нос в чужой вопрос. А в мою постель — тем более, — грубо оборвала я. Ишь ты, храбрый какой, а у самого глаза в кучу от температуры.
— То-то и оно. Мать говорит, нынче мы позже зреем, позже умираем и позже исполняем свой долг. А ты не вздумай одна идти…
— Слав, разве ты не собиралась домой? — заглянувшая Фрида сменила чашку с водой на холодную и потрогала щеку Кощея. Тот на минутку прикрыл глаза, но тут же независимо отвел их, однако не торопясь одергивать голову.
— Собиралась, — вздохнула я. — Но сначала в баню.
— Иди, там как раз Амира жар посуше соорудила, — обрадовалась богиня. — Как придешь, объяснишь мне, что делать.
Пришлось топать париться, отгоняя внезапную тяжесть на сердце. Вернувшись, быстренько рассказала, как поить пациента отваром, чем кормить, сколько раз полоскать горло и соблюдать постельный режим. Остальные сокурсники засели на кухне, готовясь фонтанировать воспитательными идеями. Я же расчесала волосы, собрав их в высокий хвост, нырнула в дождевик и проложила приграничную тропу напрямки от двери к избушке.
— Позвать их на бизнес-встречу, напоить отваром сены и не выпускать, пока не одумаются, — Амира кровожадно улыбнулась, засовывая в рот целую вафлю. И поместилась же.
— Слабо. Предлагаю взять одного из совладельцев в заложники и присылать остальным свидетельства о благотворительных пожертвованиях с его счета.
— И подпись «Так будет с каждым»? Завод государственный, не выйдет.
Я лишь усмехнулась, помахала всем на прощание и вышла за дверь в сумрак водной стихии.
Капли хлестали по плечам, вынуждая бежать по призрачной тропе. Чем короче проложенный путь из точки «А» в точку «Б», тем больше сил отнимает стяжка пространства. Сейчас я не могла похвастаться полным резервом, а потому последние живые ботинки негодующе всхлипнули и напомнили, что на обуви не экономят, особенно в дождливое лето.
Избушка на предусмотрительно вмонтрированных деревянных столбах приветливо мигнула оконным светом, как бы говоря: «Чего мечешься, Славка? Подь сюды, заждались уже». Припаркованный справа Фольксваген равнодушно проводил меня выключенными фарами — недружелюбный агрегат, ступа лучше.
— Всем привет! — заскочив в дом, я первым делом отряхнулась, как котенок, сняв с себя дождевик.
На столе возбужденно подпрыгивал кипящий самовар, выпуская облачка пара, а надкусанные бублики удивляли эксцентричностью застолья. Едва я сделала шаг, как мне под ноги бросился рыжий комок и приветливо заскулил-затяфкал, ластясь пушистым хвостом.
— Василек? Почему ты здесь? Я же сняла проклятье, — моей растерянности не было предела. За день до практики я развеяла колдовство медяниц, вылечив лисенка, и торжественно сдала его лисьей маме.
— Саж его притащил, просил обласкать, а то заскучал постреленок без ласки человеческой. Всё, считай, приручила, теперь ответ неси, — бабушка выплыла из горницы, неся блюдо с пирогами.
— Привет, ба. А где мама?
— В светелке своей, с подружками по зеркалу лялякает. Да ты не стой у порога, Славушка, проходи. Хочешь, сразу к мамке беги, а хочешь — сюда ее кликнем, вместе побалакаем о делах наших грешных.
Мама появилась минут через пять, озабочено перебирая темные пряди модной стрижки. Любопытно, но цветом волос я пошла в бабушку, маме же досталась темная копна, которую она стабильно обрезала чуть ниже лопаток. Вкупе с неизменной красной помадой и дорогими туфлями, от человеческих мужчин не было отбоя. Ну и правильно, каждая колдунья красива по-своему.
— Здравствуй, ласточка, — мамины объятия, в отличие от бабушкиных, пахли духами и сказками. — Здорова ли ты? Сыта, весела?
— Здорова, матушка. Не особо весела, да и от ужина не откажусь, — я покосилась на накрытый стол.
— И то верно, отужинаем, чем Бог послал, а разговоры позже, — согласилась мама.
Спустя борщ, три пирога с мясом, утиную ножку и чашку кедровых орехов на меду, я откинулась на стул и счастливо зажмурилась. Всё как раньше, когда не было в моей жизни Академии, сокурсников и страшных похищений.
— Рассказывай, милая, как тебе учеба?
— Неплохо, мам, — признала я. — На лекциях почти ничего нового, а вот всякие практикумы и семинары весело проходят.
— Что же веселого? — улыбнулась мама, отламывая ложечкой кусочек мороженой клубники.