— Конечно, — девушка еще не отошла от удивления. — Я сейчас, только волосы соберу. Думаю, тот, кто получит твой подарок, станет самым счастливым мужчиной на этом балу.
Я повернула голову, кивая в ответ. Еще бы, тьма и серебро, я специально подбирала такие материалы и субстанции, чтобы даже на вид портал выглядел, как маленькое произведение искусства. Он точно оценит.
В холле академии было невероятно многолюдно, хотя ни один обычный человек не присутствовал на этом празднике жизни. У подножья центральной лестницы разместились по бокам два фонтана с искристой, холодной даже на вид водой, от которой начинало ломить зубы в радиусе двух метров. Шаловливые мавки и русалочки бегали друг за другом, с каждым шагом расширяя пространство — товарищ комендант расстарался на славу, превращая обычный холл в бальную залу.
— Мадемуазель, позвольте выразить вам свое восхищение, — теплый солнечный голос сзади забавно растянул гласные, а потом мою ладонь перехватили и невесомо поцеловали, едва касаясь ноготков.
— Надо же, даже пиджак не забыл, — улыбнулась я Полозу, одетому в белоснежный костюм, который на удивление шел рыжему колдуну.
И диким контрастом, будто чернила плеснули на скатерть, виделся стоящий за ним навий царевич, отдавая дань своей «черной» привычке.
— Добрый вечер, Ярослава, — мою руку аккуратно пожали, всего лишь мгновение уделив этикету.
— Добрый вечер, Константин, — внезапно смутилась я. Что с тобой такое, Славка? Огонь и воду прошли, а танца испугаешься?
— Говорят, красный идет только брюнеткам, но ты затмеваешь всех, — снова отвесил ненавязчивый комплимент Арсений, удерживая серьезность, но в глазах плясали насмешливые чертенята.
— Ох, благодарю, — отвесив шутливый реверанс, я едва не рассмеялась. С ним всегда легко, как с французским шампанским. — То ли еще будет.
— Тэли будет, — задорным голосом ответили мне и нас окружил разноцветный вихрь.
Три мойры, одетые во все оттенки жизни, вышагивали словно на подиуме. Тэли красовалась в классическом вечернем наряде света закатного неба, волнующегося каждый раз, когда «завершающая жизни» делала шаг. Плешка не отставала от сестры, обрядившись в нежно-зеленое платье, как бы крича всем и каждому, что жизнь с ее приходом наступает, диктуя свои права и правила. И только Кири, сдержанная в манерах и речах, предпочла закрытое шелковое платье из чистого серебра, будучи одной из самых ярких и одновременно скромных леди сегодняшнего вечера.
Вокруг фланировали преподаватели, одетые в элегантные вечерние наряды и смокинги, стекались в круг и распадались иные высшие, приветственно кивая каждому из нас, ведя пустые и полезные разговоры.
— Интересно, они сильно разочарованы тем, что никаких явных альянсов среди нас не наблюдают? — подплывшая Амира получила свою дозу комплиментов от змея, умудрявшегося заметить все изюминки женских образов.
— Как знать, — я пожала плечами. — Сегодня решится судьба Академии и нашего факультета в частности. Но ради бога, давайте будем веселиться и отдыхать, а?
— Да будет так, — дружно поддержали присутствующие, разбредясь по залу в поисках бокалов и закусок.
Я взглянула на настенные часы и слегка передернула плечами от внезапного волнения. До официального начала пять минут и музыканты начали терзать свои инструменты, украдкой беря нужные ноты. Конечно, это все глупости, и первый танец вкупе с подарком ничего глобального не значит. В конце концов, всего лишь красивый повод проявить интерес или же намекнуть о своих чувствах, а не помолвка. Так почему взгляд невольно бежит в ту сторону, где скрылись белая и черная фигуры?
На двенадцатом ударе колокола, зазвеневшим столь резко, что у меня душа ушла в пятки, на верхней площадке второго этажа возникло прекрасное видение. Тихая музыка полилась из оркестрового угла, вторя биению моего сердца.
Улыбающаяся Фрида в белом воздушном платье спускалась по ступенькам центральной лестницы, поддерживая пальчиками струящийся подол. Блеск ее глаз разил наповал, даже мне хотелось улыбнуться в ответ счастливой богине любви и красоты.
— Леди, — на нижней ступеньке внезапно возник Константин и подал ей руку, сжав тонкую длань. — Вы очаровательны. Окажите мне честь.
Я перестала дышать. Контраст белой воздушности и черной строгости, объединенных одним танцем, очень гармоничен. Очень… до тошноты.
— Мадемуазель, позвольте ангажировать вас на первый вальс, — на мое плечо опустилась рука, и змей, по своему обыкновению избавившийся от верхней детали костюма-тройки, увлек меня к фонтану.