— Хочу, чтобы ты убедилась в моих словах.
— Как?
— Пойдем, я тебе покажу кое-что, — Дима берет меня за руку и ведет в кафе. Я упираюсь, но затем иду за ним, пытаясь унять дрожь в теле. Мне внезапно становится холодно, словно на улице совсем не жара, а наступила зима.
Дима толкает дверь в кафе, и мы заходим в зал, где стоят диванчики и столики. Уютно, красиво, я бы оценила, если бы не Марк, который сидит спиной ко мне, приобняв за плечи Ксюшу.
Встаю, как вкопанная, смотрю на эту парочку, забывая, как дышать. Дима тянет меня к столику, за которым сидит Марк, но я вырываю свою руку из его руки и стремительно выбегаю из кафе. Бегу, даже не смотрю куда. Слезы жгут глаза, оставляя горячие дорожки на щеках. Ноги в сандалиях цепляются за какой-то камушек, и я падаю, больно ударяясь коленями. Рыдания вырываются из меня, сжимая горло удушливой волной. Хочется кричать, надрывая горло, избавиться от этой боли в груди.
— Нэл! Нэл! — кричит Дима, останавливаясь рядом со мной и падая на корточки, обнимает за плечи, притягивает к себе.
— По-по-чему он так со мной? — рыдаю, уткнувшись носом в грудь парня.
Тот гладит меня по голове, прижимая к себе:
— А ты думала все так просто в этой жизни, да? Приехал крутой, красивый и сразу твой. Ты не думала, что за все нужно платить?
— Увези меня отсюда, пожалуйста, — прошу его, цепляясь за белую футболку, сминая руками, забирая в кулачки, — Увези.
— Поехали, — соглашается Дима и обняв за талию помогает встать с асфальта, — Ноги еще поцарапала.
Почти тащит меня на себе, пока я все еще рыдаю, прижимаясь к его плечу. Сажает в машину и куда-то везет. Я смотрю на дорогу сквозь слезы, бездумно разглядывая мелькающие дома и машины. Мне все равно, куда меня везут и что за этим последует. Плевать на все.
Немного прихожу в себя, когда Дима усаживает меня на кровать в каком-то номере, видимо, гостиница. Начинает смывать мокрым полотенцем кровь с колен. Ранку щиплет, отвлекает от внутренней боли.
Раздается стук в дверь, и девушка горничная вносит поднос с закусками, на котором стоит бутылка коньяка и бокалы. Ставит все это на столик между двумя креслами и уходит.
Я смотрю на эту бутылку, словно в этом мое спасение. Хочу забыться, чтобы ничего не чувствовать, чтобы ушла эта дикая боль. Отталкиваю от себя Димины руки и вскакиваю с кровати. Подлетаю к столику, хватая бутылку.
— Будешь? — почти рычу на Диму, — Открой.
Тот удивленно смотрит на меня, но затем медленно подходит к столику, берет из моих рук бутылку.
— Напиться, не совсем верный выход, — усмехается он.
— Открывай, — хрипло говорю ему.
Дима открывает бутылку и пытается разлить по бокалам, но я выхватываю ее из его рук. Делаю несколько больших глотков прямо из горлышка. Задыхаюсь, закашливаюсь от горячей жидкости, что пламенем охватила горло. Закрываю на мгновение глаза, приваливаясь к стене. Чувствую руки на своей талии, губы, что касаются моей шеи, поднимаясь выше. Будь что будет. Мне уже все равно, меня нет.
Глава 21
Руки Димы скользят по моему телу, трогая, сминая. Дыхание, смешанное с алкоголем, обжигает уже обнаженную кожу груди. Сарафан приспущен, болтается где-то на талии. Плечи горят от его частых поцелуев, и я чувствую, как он забирается под подол, проникая пальцами в трусики.
— Стой, подожди, — с нечеловеческим усилием пытаюсь оттолкнуть его.
Мне вдруг стало так противно, что к горлу подступила тошнота.
— Да что ты ломаешься, Нэл, — пыхтит мажор, впиваясь пальцами в мою попку, притягивая к себе, — Видишь, как я хочу.
Да, я вижу, чувствую его каменную эрекцию, от которой больно. Упирается мне в бедро, красноречиво намекая на желание, которого у меня точно нет.
— Остановись, — твердо говорю Диме, упираясь ладонями в грудь, — Я не хочу.
— Хочешь, сама не знаешь, отчего отказываешься, — продолжает свои якобы ласки мажор, — Что тебе не так, какая теперь разница кто из нас, Марк или я?
— Наверное, ей лучше знать, — сердитый голос у двери, заставляет нас замереть.
Дима убирает руки с моей груди, опуская и делает шаг в сторону.
— Марк, — выдыхаю, лихорадочно одергивая сарафан, поправляя бретели.
— Выйдем, — не глядя на меня, произносит Марк, кивая Диме, — Или мне не нарушать вашу идиллию? — оглядывает презрительно бутылку на столе, закуски.
— Отчего же, нам нужно договориться. Ты выиграл, Марк. Пойдем, отдам тебе ключи от тачки, — усмехается Дима, застегивая ширинку на своих джинсах.
Он всем видом дает понять, что между нами могло что-то быть, а я закрываю ладошкой рот, чтобы не закричать. Представляю, что подумал Марк. Почему мне становится стыдно, ведь это он, а не я, водил меня за нос. Обманул, когда делал вид, что влюблен.