«Становление телом». Проблема ресурса самоформирования, «самонаделения телом» решается Бёме весьма своеобычно [58]. Так, у Парацельса термином imaginatio («воображение») обозначалась формообразующая сила, дающая телу те или иные своеобразные свойства данного конкретного состояния [45, с. 55–59]. «Воображение», по Бёме, связывает известной формой бесконечную текучесть тинктуры и, таким образом, дает телу очертания, облик, индивидуализированные характеристики («образ»). Тем самым, оно устанавливает связь между различными компонентами телесной выразительности, придавая телу внешнюю определенность. Воображение, согласно Бёме, находится в отношении дополнительности к вегетативному росту в тинктуре: благодаря постоянному действию воображения в изменчивой тинктуре выявляются раздельные состояния, каждое из которых имеет свою внутреннюю цельность; вместе с тем субстратное единство телесности, поддерживаемое трансформациями тинктуры, сохраняет связь раздельных состояний, так что они не становятся многими существами, хотя и могут быть истолкованы как разные тела одного существа. Это отношение дополнительности выражено у Бёме отсылкой к риторической фигуре: объективированным аналогом небесного тела-воображения является плоть, т. е. тленное тело, а объективированным аналогом тинктуры — кровь [6, с. 212].
Соотношение между тинктурой и воображением, т. е. между вегетативным ростом тела и его активным самоформированием через управление, раскрывает еще одну важную черту в бёмевском толковании телесности: динамическая модель тела, предложенная им, построена не столько на пространственных, сколько на темпоральных отношениях [58].
Темпоральное истолкование тела как процессуального развертывания взаимодействующих друг с другом качественно различных сил предопределяет и его пространственный образ: «В теле… качества смешаны, как если бы они были одним только качеством, и, однако, каждое качество кипит и исходит в своей собственной силе, — пишет Бёме в «Авроре…». — Каждое качество исходит в другие из самого себя и побуждает другие, то есть заражает их: отчего другие качества усваивают его волю, то есть они испытывают дух и остроту этого качества, что в нем есть, и непрестанно смешиваются между собой» [4, с. 92]. Основой взаимосвязи этих движений является именно противопоставление центра и периферии; тело, таким образом, мыслится как система циркулирующих силовых потоков: Бёме называет их неточными духами, а также качествами, благодаря соотнесению которых задается различие между вне и внутри.
Бёме развертывает целый комплекс вариаций на темы топографии тела: «… седьмой дух есть тело всех духов, в котором они все рождаются, как в едином теле; из этого-то духа и образуются все формы и образы… Ибо седьмой есть тело, а прочие шесть суть жизнь; и в средине его, в средоточии — сердце света, непрестанно порождаемое духами, как свет жизни… и кипящая подвижность или проницание чрез всех духов поднимается (рождается) в сердце в восхождении света» [4, с. 93]. В «Истинной психологии» присутствует схожее описание: «… дух носится над сердцем, у исхода сердца, где разделяются два мира, и горит в тинктуре как серная свеча, далее разделяет он себя по всему телу и во все члены, ибо тинктура проходит во все члены. Но истинный Вулкан огня находится в центре в сердце и проводит направление свое из сердца посредством духа в голову, там-то его дом света…» [6, с. 163–164].