Глава 3. Якобинцы и роялисты Санлиса
Но чуть позднее, за столиком кафе «Селект» состоялась неофициальная встреча графа де Бресси, как представителя дворянства Санлиса и Куаньяра - председателя местных якобинцев. Местная аристократия была сильно озлоблена деятельностью товарищей Норбера, прошло меньше месяца после жестокого убийства его брата с семьей. Де Бресси сам вызвался быть делегатом, он знал, что ни с кем иным из местных аристократов Куаньяр не станет встречаться. Злосчастное письмо незамедлительно было передано ему маркизом, убеждавшим родственника обратиться к своему другу, мэру, чтобы принять самые жестокие меры против «обнаглевших плебеев» Санлиса, а заодно уничтожить и этого «зловредного бунтовщика» и его товарищей... Дворянин нового типа, скорее интеллигент, чем феодал, он не вызывал у Куаньяра тех эмоций, какие вызывали у него собратья графа по классу. Первым делом Бресси счел необходимым выразить соболезнование по поводу смерти его родственников. Куаньяр метнул на графа холодно-недоверчивый взгляд и слегка наклонил голову: - « Разве не «сливки» местного общества к этому причастны? И первый подозреваемый ваш родственник Белланже.» Де Бресси выдержал этот жестокий упрек, не отводя глаз: - « Во всяком случае, моя совесть чиста. Я хочу поговорить с вами и не столько от имени пославших меня, но и просто как человек, месье Куаньяр. Во-первых, примите мою искреннюю благодарность, моя Луиза жива благодаря вам и вашему влиянию на местных санкюлотов, сирота с детства, она мне, как дочь...» - де Бресси через столик протянул якобинцу руку. С трудом преодолев недоверие, Куаньяр осторожно сжал её. - «Но хватит о личном, к делу. Против вас в любой момент может быть выдвинуто обвинение в опасной агитации против существующего порядка и священной особы короля, надеюсь, вы осознаете, что это крайне тяжелое обвинение», - де Бресси поднял бокал вина и сделал глоток, не отрывая глаз от бледного напряженного лица молодого собеседника. Республиканец сузил усталые темные глаза с покрасневшими белками: -«Обвиняют меня «заклятые друзья», маркиз де Белланже, виконт де Ласи и Кo, все «сливки» местного общества, - жесткий смех прервал его слова, - а впрочем на поверхности плавают не только сливки, но и дерьмо...» Граф невозмутимо поправил пышный кисейный галстук и принялся за бифштекс, по его лицу было сложно понять, что он думает: - « Знаете ли, из здешнего высшего общества я один обладаю способностью спокойно говорить с людьми подобными вам. Знаю, Белланже и другие сразу перешли бы к оскорблениям и угрозам, - Бресси прижал вилкой кусочек жареного мяса, - скажу честно, мне интересны вы и тот тип людей, который вы представляете». Встретив вопросительный взгляд красных глаз, вытер губы салфеткой и пояснил: - «Я имел в виду якобинцев. К ним я испытываю болезненное, наверное, извращенное любопытство». Куаньяр пожал плечами и убрал со лба отросшие черные волосы: - «Чем же мы отличаемся от других людей, господин граф, разве тем, что не желаем стоять перед вашим сословием на коленях, и четко знаем, чего хотим в этой жизни?» Бресси не нашелся, что ответить: - «Я процитирую слова Белланже: «Похоже на то, что вы решили изучать их, как энтомолог изучает повадки и образ жизни скорпионов», так сказал Белланже, - словно извиняясь, поправился он, - но далее он сказал следующее «вы еще убедитесь, Этьен, что они отнюдь не безобидные болтуны-идеалисты..», впрочем, я невольно отклонился от темы... Администрация делает все возможное для пресечения печатного вздора. И что же? Благодаря усилиям ваших товарищей всё напрасно! Выслушайте меня, месье Куаньяр без замечаний, если нетрудно. Я не против свободы печати, отнюдь, но то, что вы... они... пишут, это переходит разумные границы, за которыми... прямые оскорбления коронованных особ и опасные принципы, разрушающие самый институт монархии! Я не могу оставить эту деятельность без последствий...Это не угрозы... я не желаю вам зла, это честное предупреждение...Местное высшее общество и мэр настроены крайне серьезно...» - «Что ж, благодарю за честное предупреждение...А что касается болтунов-идеалистов, то, как известно, «сначала было Слово»,- бесцветно процитировал Библию Куаньяр, - но за ним следует и Дело, в этом Белланже прав, мы отнюдь не мечтатели-болтуны, но признаться, я думал, что у нас деловая встреча, а не частная беседа. Что касается семейства Белланже, то у меня о них чудесные воспоминания. Могу поделиться. Мне было 16 лет, когда Белланже с компанией «золотой молодежи» на улице Гренель загнали меня в тупик и стали забрасывать пустыми бутылками. От бутылок я еще мог уворачиваться какое-то время, но разлетающиеся о стену за моей спиной осколки посекли меня тогда сильно... молодые господа очень веселились,... июль 1782 года...» Повисло неловкое молчание. Тонкое умное лицо де Бресси стало мрачным: -«И что же было дальше?»- хотя и знал ответ собеседника навер