— Маяк! — доложил Крутилин и протянул руку в сторону берега, обозначившегося темной, едва заметной полоской.
Матросы переглянулись. Даже командира, который множество раз приводил свой катер к родному берегу, охватило радостное возбуждение. Хорошо возвращаться домой с сознанием, что задание выполнено с честью!
1964
Перевела В. Волковская.
МОРЯК НЕНАВИДИТ МОРЕ
Рассказ
Окованная железом дверь отделяла кадровиков от остальных работников пароходства.
«Можно подумать, что наши биографии — государственная тайна, которую нужно оберегать от шпионов», — отметил про себя Эдгар Гаркалн, широкоплечий темноволосый молодой человек лет тридцати, одетый по случаю вызова к начальству в полную форму моряка торгового флота. Он вынул из кармана белый носовой платок, вытер со лба пот и постучал.
Открылось окошко. В светлом четырехугольнике явилось кукольное лицо поразительно красивой девушки-инспектора. Запрограммированные функции куклы-полуавтомата, видимо, были этим исчерпаны. Тишина затягивалась, но ярко накрашенные губы так и не шевельнулись, чтобы задать вопрос.
— Третий механик «Колки», — наконец представился он. — Теперь понимаю, почему ребята стали с таким рвением заполнять всякие анкеты и бегать с ними сюда.
Девушка и не подумала улыбнуться. Выражение превосходства, работа над которым, по всей вероятности, стоила больших трудов, была надежным средством защиты против навязчивости сошедших на берег моряков. Не станет же она менять его ради какого-то третьего механика.
— Имя, фамилия? — Примерно так должен был бы звучать голос робота в роли женщины.
— Эдгар Гаркалн. Меня вызывали. — Он предъявил помятую повестку.
Окошко захлопнулось. Неизвестно откуда явившееся, ничем не обоснованное ощущение собственной вины не позволяло Гаркалну присесть. Он вынул заграничные сигареты, прикурил от вспыхнувшего факелом пламени газовой зажигалки и стал нервно прохаживаться по коридору. Тридцать шагов от входа до поворота и, очевидно, столько же обратно, но этого установить ему не удалось.
— Механик Гаркалн!
Резкий оклик, чуть ли не приказ, сбил его со счета.
На этот раз распахнулось не только окошко, а вся дверь. На пороге стоял пожилой человек. Обветренное лицо, коротко постриженные, подернутые сединой волосы, по-военному молодцеватая выправка свидетельствовали о том, что он недавно расстался с погонами майора или подполковника. Внимательным взглядом изучив посетителя, он столь же громко заключил:
— Один из тех редких случаев, когда оригинал похож на свою фотокарточку в паспорте. — И несколько разочарованно вынес окончательное решение: — На деда, однако, вы совсем не смахиваете… Следуйте за мной!
Оберегая красавицу-инспектрису своей широкой спиной от взоров посетителя, он провел Гаркална в кабинет. Его дверь тоже была обита дерматином в ромбик, под которым угадывался слой звукоизоляционной стекловаты. Обстановка тем на менее казалась уютной, самой что ни на есть подходящей для задушевных разговоров.
«Наследство предшественника», — решил Гаркалн, с внезапной теплотой вспомнив старого и словоохотливого капитана, который считал всех моряков членами своей семьи. Он удобно откинулся в кресле и посмотрел на начальника отдела кадров. Повернувшись к огромному сейфу, тот скривился, точно узрел перед собой кусок лимона, вынул довольно объемистую папку с документами, положил на стол и без всякого вступления строго спросил:
— Оставляете ваше заявление в силе?
Гаркалн смутился. Ему никак не удавалось приспособиться к манере собеседника разговаривать ходом шахматного коня. Гаркалн не имел ни малейшего представления, о чем идет речь, но, поскольку считал недостойным мужчины отказываться от когда-либо им написанного, дал утвердительный ответ. Начальник кадров неодобрительно усмехнулся и изрек: