— Прыгайте! — кричал Печак.
Неллия не двигалась с места — наверное, ноги не слушались. Мотор завелся, мы все уже были в лодке. Раймонд багром оберегал ее от ударов о берег, а корреспондентка все еще стояла на молу.
— Давай! — скомандовал папаша Жанис, когда лодка на миг поравнялась с берегом.
Неллия приготовилась к прыжку, зажмурилась и пропустила нужный момент — вперед ней снова разверзлась бурлящая расщелина.
Долго так продолжаться не могло. Печак молча взобрался на кубрик, схватил Неллию за талию и силой втащил ее в лодку. На этот раз девушка высвобождалась из его рук как-то медленно, я бы сказал даже — нежно. Неужто буря сломила ее строптивость?..
Едва лодка повернулась носом к суше, она, словно подтверждая мою догадку, сказала:
— Товарищ бригадир, я должна извиниться перед вами. В директорском кабинете я подумала, что вы просто боитесь рыбачить в такую погоду. Теперь вижу, что это действительно опасно для жизни. Никто не имеет права требовать этого от вас.
Неллия не была хорошей актрисой. Я заметил лукавое выражение и неестественную покорность в тоне. А бригадир? Кто знает… Возможно, он уже давно искал повода, чтобы изменить свое первое решение, а может, и в самом деле попался на крючок. Как бы там ни было, он выпрямился и крикнул мотористу:
— Поворачивай назад, Аугуст, проверим большой ставной невод!
Мережа стояла далеко от маяка в открытом море, там, где ветер вел бешеную свистопляску. С воем защищая свои владения, он силился преградить нам путь. Лодка дыбилась, проваливалась, отряхивалась, словно выбежавшая из воды собака. Дизель не подвел — натужно, но упорно он с каждым оборотом винта приближал лодку к цели.
Сперва мы увидели танцующий на пенистых гребнях обтрепанный черный флажок. От него тянулась длинная сверкающая линия: то были стеклянные шары кухтылей, в которых отражались лучи солнца. Теперь нужно было тянуть. Всем и со всех сил, словно спасая жизнь.
Накатывается волна? Пусть! Пусть мокрая одежда липнет к коже! Нам не до этого. Нам жарко. Раз, два, взяли! Раз, два, взяли. Неллия тоже тянет и кричит, забыв обо всем на свете. Нужно поднять мережу, несмотря на шторм, сколько бы тонн она ни весила. Чем тяжелее мережа, тем больше улов! Раз, два, взяли!
Вот первый обруч мережи, за ним ползет второй, третий, и затем волна буквально засыпает рыбой лодку — из мережи валится камбала, бельдюга, окуни, судаки и, наконец, лососи.
— Центнера три наберется, — довольно ворчит Печак, снова завязывая куток мережи. — У вас счастливая рука.
— Но фабрике ведь не хватило целых пяти до плана, — Неллия разочарована.
Печак улыбается.
— Если бы вы почаще приезжали, фабрике не пришлось бы жаловаться. — И, не дождавшись ответа, приказывает: — Раймонд, передай руль Неллии, пусть держит к следующей мереже.
…Когда я через неделю заглянул в редакцию, то узнал, что Неллия Марциня еще не сдала свой очерк — не хватило материала, поэтому она поехала в рыбацкий поселок снова.
— Так иногда случается с первым репортажем, — покачал головой редактор. — Боюсь, у нее там получится целый роман, а нам нужно всего несколько страничек. Может быть, вы согласитесь написать?
Я согласился.
1960
Перевела В. Волковская.
КАПИТАН КРУМ И ЕГО КОМАНДА
Очерк
Дуло с берега. Заходя на посадку, самолет сделал круг над морем. Все в морщинках мелких волн, оно походило на хмурый, озабоченный лоб. Но стоило пробиться солнечному лучу сквозь вороха облаков — и тотчас все изменилось. Совсем как на сцене, где прожектора высвечивают главных действующих лиц, под нами обозначился голубой круг. Казалось, сама природа пожелала обратить внимание воздушных пассажиров на характерный для Лиепаи пейзаж: рыболовные траулеры в открытом море.
Меня охватило странное беспокойство. На одном из этих суденышек, таких одинаковых, когда глядишь на них с высоты, завтра я выйду в море. Выйду в море с рыбаками, увижу воочию их нелегкий труд.
На котором же из корабликов мне предстоит провести несколько последующих недель?
Я прильнул к иллюминатору. Словно желая мне помочь, самолет накренился и показал мне их крупным планом. Горизонт взметнулся вверх, и море как бы превратилось в экран. Теперь траулеры напоминали шпульки на ткацком станке, от которых протянулись белоснежные нити по синеватой основе. Не успел я подобрать себе по вкусу тралбот, как неожиданно, словно бы для перехода наплывом к следующему кадру, «экран» заволокло белым. Дым густел, делился на пряди. Его извергали многочисленные трубы, напоминая, что Лиепая не только город рыбаков, но и крупный промышленный центр.