И разбойники, которые никогда никому ничего хорошего не делали, вдруг вспомнили, что у них есть сердце, и склонили головы в молитве.
На следующее утро, едва взошло солнце, в дверь дома мудрого старца громко постучали.
— Слышу, слышу! — крикнул Павел, протирая глаза и спрыгивая с кровати. — Сейчас открою!
Но старик опередил его.
За дверь стоял Яков. Сапожник еще не произнес ни слова, но по его сияющему лицу все и так было ясно.
— Вижу, ты пришел с радостной вестью, — проговорил старец. — Как чудесно видеть тебя улыбающимся!
— Спасибо! Спасибо! — восклицал Яков. — Мы с женой так счастливы! Наш сын никогда еще не чувствовал себя так хорошо! Он будто и вовсе не болел! Мы навеки в долгу перед тобой! Ты совершил настоящее чудо!
— Это и впрямь чудо, — улыбнулся старик. — Спасибо и тебе за радость, которой ты поделился с нами. А теперь отправляйся домой и отдохни. Я знаю, ты не спал уже много ночей.
Яков опустился на колени и с благодарностью поцеловал руку старика. А потом протянул Павлу пару прекрасных башмаков, таких же зеленых, как и глаза мальчика. И не успел Павел сказать спасибо, как Яков уже, пританцовывая, летел по дороге домой.
Старец повернулся, собираясь войти в дом, но Павел остановил его.
— Как же так получается, дедушка? — спросил он, — ты такой хороший и честный, а те люди, которых я привел вчера, совсем наоборот — отъявленные мошенники, воришки и лгуны. Разве нельзя было позвать самых лучших людей, чтобы они помолились вместе с тобой и помогли отворить ворота Рая?
Старику понравился этот вопрос. Он лукаво взглянул на Павла и подмигнул мальчику.
— Садись, и я тебе все объясню, — сказал он. — Когда я молился в самый первый вечер, то сумел достичь ворот Рая, но они были накрепко закрыты, и у меня ничего не вышло. Но Яков передал мне свою боль, разве я мог сдаться?
И вдруг мне в голову пришла одна мысль. Тогда-то я и попросил тебя разыскать всех этих разбойников и воров, чтобы они помолились вместе со мной.
— А что было потом? — поторопил его Павел, сгорая от нетерпения. — Как же ты отпер ворота?
Старик улыбнулся.
— Когда я молился во второй раз, — продолжал он, — вместе со мной молились все семеро воров. А умелый вор, дорогой мой мальчик, отлично знает, как проникнуть в дом и как выбраться оттуда. Только на этот раз разбойникам не понадобились отмычки. Ключом к воротам Рая стали их молитвы.
Видишь ли, в каждом из нас сидят разбойники. Они и есть то плохое, что спрятано в нас, все гадкие черты и мысли, которых мы стыдимся. Когда мы хотим, что бы произошло чудо, надо просто избавиться от всего плохого. А хорошие дела помогают нам, как тем ворам во время молитвы, найти ключ и открыть ворота Рая. Только так нам даруется благословение и удача.
— Теперь-то я все понял, — сказа Павел, глядя на старика просветленными глазами.
Мудрый старец улыбнулся и взъерошил волосы внуку.
— А если ты все понял, то пойди и примерь новые башмаки. Что до меня, то я собираюсь немного отдохнуть.
Неожиданно в дверь громко постучали. Мальчик бросился открывать.
— Кхе-кхе… это я! — раздался хриплый голос.
Вот чудеса! На пороге стоял, виновато насупившись, Карлик-Босоножка.
— Кажется, это твои, — пробормотал он, вынимая из сумки пару сандалий. — Я случайно захватил их вчера. Они, должно быть, сами прыгнули в мой карман, а мне… а-а-а… э-э-э… у-у-у… они мне вовсе и не нужны, в общем… у-у-у… а-а-а… э-э-э… пожалуйста, извини меня!
— Конечно, я прощаю тебя, — сказал Павел. Он поглядел на свои новые зеленые башмаки и добавил: — Но мне они тоже больше не нужны. Можешь оставить их себе.
Карлик смущенно потупился и засопел, потом надел сандалии, выдавил из себя непривычное «спасибо!» и убежал.
А Павел весело рассмеялся.