Молодо-зелено. Сегодняшние они конечно, не в пример тем прыщавым ПТУшникам, умнее и начитаннее. А главное – теперь это респектабельные, небедные бизнесмены. Небедные по меркам NN, конечно.
Вот, к примеру, Лёха-пистон. Худощавый, смуглый и длинный как жердь, он нашёл себя в лесоперерабатывающей промышленности. И, без преувеличения можно сказать, что путь этот был столь же труден как путешествие сквозь бурелом и колодник по вековой тайге. Десятилетие упорного труда ушло у Лёхи сотоварищи на то, чтобы подставить, подкупить или попросту устранить всех крупных конкурентов. Теперь Лёха настоящий король бревна и горбыля. Его фирма заготавливает много леса по квотам, а еще больше – сверх квот. Дерево в бревнах продается в Китай, пусть по бросовой цене, зато целыми составами. Нередко сотрудникам Лёхиной фирмы приходится устраивать пал на местах незаконных вырубок, чтобы устранить улики. Пожары тогда полыхают долго, уничтожая столько леса, сколько и десять Лёхиных фирм не заготовят за двадцать лет. Зато предъявить ему за незаконную рубку уж точно никто не сможет.
Илюха-гомон, напротив, коренастый и довольно мощного вида, хоть и носящий килограмм двадцать лишнего веса, чуть рыжеватый крепыш с лицом озадаченного леприкона. Стихия Илюхи – финансы, точнее их микроскопический вариант. Проще говоря, Илюха официально имеет сеть офисов по выдаче микро-займов. Неофициально же, он очень влиятельный в определенной среде «куратор служб безопасности». Он и его помощники предоставляют неким неустановленным лицам в местах лишения свободы смартфоны, базы данных абонентов и прочую информацию для «обзвона» населения от имени «службы безопасности» такого-то банка и дальнейших мошеннических действий по незаконному присвоению денежных средств. Также иногда Илюхины спецы проводят обучающие вебинары по «разводу лохов». Они даже строили схемы поведенческих алгоритмов, и создавали на их основе памятки-инструкции, выполненные по типу «вопрос-ответ». Конечно же, Илюха решал вопросы с начальством колоний, подкармливал персонал, чтобы работа колцентров «служб безопасности» шла бесперебойно.
Про Горбачева, третьего из досточтимых господ, сказать можно ничуть не меньше, чем о предыдущих двух. Человек он спокойного характера, и как бы сказать – средний во всем. Рост у него средний, телосложение – обычное, лицо – незапоминающееся, устало-славянского типа. Да, вот родимое пятно на залысине, это, конечно очень приметная деталь, выделяющая его из усредненности. Но стоит ему надеть головной убор, всё! – мигом затеряется даже в небольшой группе людей. Одевается он, кстати, тоже обычно во что-то серое и неприметное. Такой вот Добчинский-Бобчинский, если вы поняли. Основная же деятельность Горбачева связана с рыбной промышленностью и добычей зверя. У него довольно крупная артель по заготовке рыбы и несколько заимок, разбросанных по бескрайней тайге. Катеров и лодок – целый флот. С чиновниками, правда, Горбачеву приходится иметь дело очень часто, так что на его кормлении не один десяток должностных лиц. Затраты тут конечно немалые: и рыбинспекция, и ГИМС, и природнадзор. И ведь каждому дай. А как начинается путина, так и аппетиты у всех растут, и ртов становится больше. В общем, денег Горбачев тратит в своем бизнесе тьму. Но зарабатывает все равно в разы больше, иначе на кой оно надо. Черная и красная икра, лососевые, мясо запрещенных к лову осетра и калуги, добываемые в заповедниках звери и птица – все это высоко ценится, особенно на западе или за границей. А дело у Горбачева поставлено на такой мощный конвейер, что просто мама не горюй.
Дима, на правах главы собрания и как старший товарищ, сначала расспрашивал о том, о сём, как семья, здоровье и в таком духе, а затем резко направил вектор разговора в деловом направлении. Господа-подельники по очереди отчитывались о проделанной работе, называя приятные для Диминого слуха числа. Дима, прищурено глядя сквозь очки куда-то поверх голов приятелей только слегка кивал, когда слышал о крупных суммах.
Прибыль была немалая, бизнес шёл в гору, дела спорились. Но на душе у барсука не было веселья, не было ожидаемой радости, а только висела бетонной плитой над пропастью не то тоска, не то совсем что-то безмятежно-блаженное. Всё не то! – гудело в его голове эхо далеких мыслей. – Вот в Москве, там – то, там – реальные бабки. А это всё – пыль.