— Хината, — позвал я девчонку, внезапно заметив кое-что странное на ее руке. — Откуда у тебя эта метка?
— Что? Метка? Какая метка? — не поняла Хината, поднеся руку к глазам и начав ее разглядывать со всех сторон. — О... И правда.
— Что это? — неуловимым образом оказавшись возле дочери, Хиаши взял ее за руку и впился взглядом в едва заметное темное пятно на тыльной стороне правой ладони. — Печать Бьякуго?
— Чего? Что за печать? — непонимающе глядела то на отца, то на меня Хината.
— Это не Бьякуго, — покачав головой, ответил я Хиаши.
— А что тогда, сенсей? — взволнованно спросила Нами.
— Точно не знаю, но эта печать связана с Ооцуцуки. Тонери?
Парень, которому Хината все же успела наложить компресс на глаза и перевязать их, уверенно шагнул к девчонке и осторожно коснулся ее руки, на которой появилась метка в форме ромба.
— В ней ощущается чакра. Это фуиндзюцу. Наверное. Но... — неуверенно ответил Тонерии. — Я не знаю, что это за техника.
— Значит, техника неизвестна и здесь. Гм...
— Я немногое знаю об Ооцуцуки, — склонил голову Тонери. — Мне всегда казалось, что клан закончится на мне. Но я был лишь лягушкой на дне колодца. Слишком многое оказалось забыто.
— К чести твоих предков скажу, что забыли они куда меньше, чем потомки Хагоромо на Земле, — заметил я. — Хотя и не все.
— Вы уже сталкивались с чем-то подобным, Дайкаге-сама? — пытливо спросил Хиаши.
— Да.
В прошлый раз из подобной метки вылез Исшики. И ничем хорошим это не закончилось.
— Позволь-ка взглянуть... — попросил я было, приближаясь к Хинате, и внезапно почувствовал, как волосы встали дыбом.
Чужое духовное давление. Мощное, но не направленное на кого-то конкретного.
— Ах! — воскликнула Хината, неизвестно когда успевшая оказаться сидящей на полу. — Что за...
Я замер, с удивлением прислушиваясь к собственным ощущениям. Волна духовного давления накатила и пропала. Никто ее, кроме меня, не заметил. Но и я сам, кажется, многое пропустил. Природная энергия была беспокойна. И ее течение, словно прерывалось. Я... Пропустил около минуты времени?
— Что произошло, Хината? — шуншином сдернув себя с места, я оказался возле девчонки и протянул ей руку, помогая встать на ноги.
— Странный тип! Вы не видели его?! — ошарашенно спросила Хьюга.
— Кого? Опиши, — потребовал я, жестом попросив остальных пока помолчать.
— Бледный... как Тонери. И волосы белые, как у него и Хибакари. И рога... такие, — Хината растерянно руками показала, какие были рога у увиденного ею типа. — Еще глаза белые. Бьякуган.
— Прическа короткая?
— Да... Такая растрепанная. И рожа надменная. Кирпича просит...
Хината еще дополнила облик более конкретным описанием внешности, но его я выслушал лишь краем уха. И так понятно, кто это был.
— Он что-то говорил тебе?
— Он сказал, что кто повергнет бога — не может остаться обычным человеком. И что... — Хината с тревогой посмотрела на меня, потом стрельнула взглядом на Хибакари. — Что Дайкаге-сама... Рюджин-сама не сможет забрать себе все души. Что-то получит и он, тот тип.
— Вот как, — я помог все ж таки Хинате подняться, но не отпустил ее руку, на которой и была та самая злосчастная метка.
Печать. И в самом деле печать. Сложная и запутанная. Незаметная, ее хуже видно, чем перемены в чакре Хинаты. И даже заметив, ее суть так с наскоку и не разгадать. Слишком плотная чакра. Элементы техники запакованы и закручены так, что и разобрать-то ничего невозможно даже с моими глазами и моим сендзюцу. Но я вижу, что печать — не просто метка на коже. Она прорастает внутрь. Прямо сейчас чакра движется в ней, постепенно проникая в клетки дермы Хинаты и углубляется в плоть. Несмотря на некоторую схожесть с меткой Стихии Тьмы и Бьякуго но Ин, это иная техника.
Если сравнивать со Стихией Тьмы, то в метке, которая есть у меня в теле Чоды, как будто отсутствует некая часть печати, она вырвана и деформирована. С Бьякуго вообще сложно — фуиндзюцу Цунаде на фоне кажется слишком простым и словно собранным методом обратного инженеринга на основе отдельных элементов печати на Хинате.
— Гм... Тот, кого ты видела, назвался Ооцуцуки Урашики, Хината, — отпустив, наконец, девчонку, сказал я ей. — И именно с ним мне пришлось сражаться сегодня, на него была направлена ваша совместная техника. Ооцуцуки склонны именовать себя богами. Так что в глазах Урашики вы убили бога — его самого. Значит, после этого ты уже не можешь остаться обычным человеком, да?..