Внезапно исказившееся в паре метров передо мной пространство заставило меня и Мейро остановиться. Пространственно-временная техника. Она напоминала небольшой кусочек марева в метре над полом коридора, по которому мы шли. Воздух колыхнулся, словно от сильного нагрева, но через секунду все вернулось в норму, а на доски пола с глухим стуком упал окровавленный кусок плоти, на котором раскаленным железом пылала круглая метка.
Глазное яблоко. Розовая склера покрыта сетью лопнувших капилляров, обрывки мышц прилипли к полу, из разорванных сосудов на медленно гаснущую радужку катились последние капли крови. Секунда — и рисунок Мангекьё Шарингана полностью погас, оставив алый круг с тремя томое и черным провалом зрачка.
— Что это было? — спросила Мейро, не сомневаясь, что я знаю ответ.
Я тяжело вздохнул и присел, чтобы поднять вырванный глаз, прежде чем ответить:
— Это очень плохие новости...
***
Кровь текла сквозь пальцы, несмотря на наскоро примененное ирьениндзюцу. От боли помутилось сознание. Бежать не удалось. Противник владеет более совершенной пространственно-временной техникой. Глупо было надеяться, что от него можно скрыться или сбежать. Мадара таких ошибок не допускает.
— Жить будешь, Шисуи? — с тяжелым гулом опустив перед собой широкий клинок Хирамекарей, спросил Кисаме.
— Похоже, что недолго, — с трудом отняв руку от лица, сквозь зубы ответил Учиха.
— Ага, на то оно и похоже, — согласился бывший киринин. — Что началось-то, вообще?
Шисуи не ответил, до рези в оставшемся глазе наблюдая за медленно, но неумолимо пробирающимся сквозь пламя противником. Шансов победить его не было. Даже сейчас, когда Мадара демонстративно не применяет всех своих сил. Ему хватило секунды, чтобы прервать технику перемещения другого Учиха, из-за чего Шисуи смог отправить лишь один свой глаз. И теперь у него нет шансов не то что на победу или побег, а просто на то, чтобы до конца выполнить свою миссию.
Орочимару наверняка знал, чем все закончится. И Шисуи тоже догадывался. Недаром Рюджин заменил его глаза, поменяв Котоамацуками на Ашинадзучи и Тенадзучи. Имея сильнейшее гендзюцу, Шисуи не смог бы совладать с собой. Тогда Акацки были бы другими. И тогда не было бы сейчас перед ним Мадары. Но Шисуи мог лишь связывать измерения с помощью Ашинадзучи и видеть сквозь них глазом с Тенадзучи. Он был шпионом, фигурой, а не игроком.
— Я дам тебе то, что ты желаешь... Вот, значит, что он имел в виду, — горько усмехнулся Шисуи, вспоминая свою первую встречу с Орочимару.
Рюджин дал то, что желал Учиха Шисуи с тех самых пор, как завладел Мангекьё Шаринганом.
Шумно зарокотало море неподалеку. Холодные воды Янтарного залива обрушились на каменистый берег. Взметнувшаяся по воле Мадары волна рухнула на яростное пламя огненного измерения, которое призвал в этот мир Шисуи. Столп пара с шипением взметнулся вверх, скрывая собою солнце. Пламя исчезло так же, как и молнии минутой ранее.
— Кисаме, — позвал напарника Шисуи.
— А? — слегка оглянулся к нему киринин.
Этого хватило, чтобы поймать оставшимся глазом взгляд Хошигаки.
— Беги! — приказал Шисуи, направляя чакру в глаз.
Кисаме замер на мгновение, пораженный гендзюцу. Картины из сознания Шисуи отпечатались в памяти Хошигаки, заставив того скривиться от боли. Жилы на шее и руках, сжимающих рукояти его мечей, вздулись. Тонкие губы растянулись в жестком оскале. Холодные рыбьи глаза впились в Шисуи.
— Будь ты проклят! — прохрипел киринин прежде, чем размазаться в воздухе после применения Шуншина.
В то же мгновение из земли вырвались стремительные лозы Стихии Дерева. Кисаме, не успевший добраться до моря, появился из воздуха. Мечи в его руках вспыхнули синей чакрой, которая вырвалась ввысь, обретая форму гигантского топора. Сок брызнул из рассеченных деревьев. В это же время пальцы Шисуи с силой ударили в район груди, надавливая на точки, когда-то показанные ему Орочимару.
Шишо Тенкецу!
Острая боль пронзила грудь, когда были разрушены Жертвенные Тенкецу. Но вскоре боль ушла. Невиданная легкость ощутилась в теле. Чакра теплой рекой прокатилась по телу, вскружив голову накатившей мощью. Она ожгла глаз Шисуи, нестерпимый зуд охватил все тело, заставив взреветь от ярости. Зеленое пламя чакры вырвалось из Шисуи. В этом пламени сконденсировались кости скелета, стремительно обрастая плотью и броней. Даже с одним глазом он был способен воплотить Сусаноо.