— А ну, иди отсюда! Я не отдам тебе нашу добычу, мы с отцом так долго ее гоняли, а ты хочешь отнять?! – закричал грубым неестественным голосом Янар.
Он перепрыгнул через оленя и оказался рядом с ирбисом.
— Ты что, не слышишь? – Янар не отводил глаза от зверя.
Он сам стал как маленький зверь. Его зеленые глаза потемнело, а все тело напряглось словно пружина, вены выступили на шее. Маленький и очень смелый зверь. Ирбис облизнулся, глухо рыкнул, развернулся и пошел прочь. Софрон стоял неподвижно, в голове у него метались смешанные мысли и чувства: страх, сегодня он мог бы остаться без сына, великое удивление как малец прогнал такого страшного зверя, и радость, ведь домой они вернуться не с пустыми руками, все труды не напрасны.
— Отец, ты видел? Я прогнал его, я ему приказал и он ушел, – обернувшись к отцу радостно с блеском в глазах заговорил мальчик.
— Видел, Янар, но только не делай так больше. Ирбис страшный зверь, он мог бы напасть на тебя.
— Не напал бы, я же могу приказать, – серьезно высказался Янар.
Вечером дома Янар не умолкая рассказывал о случае в лесу. Когда дети улеглись спать Тана спросила Софрона:
— Он начал обретать силу? Ведь дикие звери никому не подчиняются, а Янар смог его прогнать.
— Он еще мал, какая сила? – нервно возразил Софрон.
— Как бы ты не отрицал его происхождение, как бы его не берег, не прятал, он будет таким, каким ему суждено быть. Тебе неподвластно что-то изменить.
— Я знаю Тана, знаю. Чем старше он становится, тем больше я злюсь на себя, что родил его таким. Злюсь, что я не колдун и не смогу сам достойно воспитать сына. Хуже всего мне становится от мысли , что придется отдать его отцу. И не известно увидимся ли мы с Янаром вновь.
— Почему ты так не любишь отца, Софрон?
— Не знаю. Я и не ненавижу его, но не могу относиться к нему по-доброму. Может быть это из-за того, что в детстве между мной и братом он выбрал брата. Он больше с ним общался, тренировал его. А мне доставались лишь капли отцовского внимания. Адбай часто уходили с братом в лес. Меня они оставляли дома, объясняя это тем, что мне ни к чему тренироваться, ведь я не колдун. Говорили, что я устану в лесу и буду проситься домой. Я злился, плакал и обещал себе, что как только я вырасту, уйду от них, пусть радуются жизни без меня. И ушел.
— А где твоя мама?
— Она умерла через пару лет после моего рождения. Я даже не помню ее. Но мне рассказывали, что она была очень красивой и доброй женщиной. Говорят она заболела какой-то неизлечимой болезнью, отец отчаянно пытался ее вылечить, но так и не смог. Колдун оказался бессилен и отдал собственную жену в царство Эрлика. В детстве я ненавидел его за это, мне казалось, что он виноват в ее смерти, что он ее не спас. Это теперь я понимаю, что даже колдуны не всемогущи.
— Я думала ты плохо относишься к отцу только из-за того, что он колдун, а оказывается в твоей голове много чего спряталось, – задумчиво проговорила Тана.
— Колдунов я действительно не люблю. В детстве я слышал от отца и брата, как они нечестно охотились и рыбачили, когда их никто не видел. Я слышал, как брат кого-то пугал, или наказывал применяя колдовство. Как я понимаю теперь, это были безобидные шутки и издевки, но тогда в моей детской голове прочно укоренилось чувство, что колдовство это плохо. Да и люди относятся к колдунам с опаской. Многие их не любят и пытаются убить. Я знаю, что есть белые и черные колдуны. Черные злые, владеют черной магией и творят страшные дела, они убивают целые селения, они оставляют людей без урожая, убивают скот. Белые маги защищают людей от черного колдовства, а так же борются с нечистью по лесам, рекам, озерам, варят целебные отвары, тем самым излечивая от болезней.
— А Адбай, он белый или черный?
— Отец белый колдун, это я точно знаю.
Немного помолчав Тана озвучила свое решение:
— Мы будем воспитывать Янара до тех пор, пока сможем. А после попросим помощи у Адбая. Я так же как и ты не хочу терять единственного сына. Но никто не знает, что будет если Янар останется с нами. Возможно, нам всем будет лучше, если он пойдет учится к деду.
— Давай ложиться спать, Тана, я очень устал, –предложил Софрон, потирая внутренние уголки глаз большим и указательным пальцем.
На самом деле мужчина еще долго не мог заснуть, он ворочался в постели думая о будущем своей семьи.