— Что ты собираешься делать? — с интересом спросила Садира.
— Я не думаю, что нам еще раз понадобится это вино, но следует быть заранее готовыми ко всему. Никто ничего не должен узнать, — ответила Раин.
Она развязала бурдюк и подставила его Магнусу, который начал переливать в него оставшееся в бочонке вино. Опорожнив бочонок, Магнус швырнул его на пол рядом с Фенеоном.
— Если кто-то поинтересуется, то подумает, что сам Фенеон уронил его, сказала Раин, завязывая горлышко бурдюка. — А теперь пойдем спать. У меня глаза прямо слипаются.
— Не выпускай бурдюк из виду, — предупредила ее Садира. — Найдется много желающих отпить глоток-другой.
— Я спрячу его в свой заплечный мешок. Вряд ли кому придет в голову искать в нем вино. Там оно будет в полной сохранности, — ответила Раин, направляясь к лестнице.
На этот раз Садире понадобилось гораздо больше времени, чтобы заснуть.
Наконец она забылась в тяжелом сне. И снилось ей почему-то лишь то, что она так ненавидела, — убийство и предательство.
Глава 11
ПОСПЕШНОЕ БЕГСТВО
Садира проснулась, почувствовав, что кто-то стягивает с нее накидку, служившую ей одеялом. Затем чья-то рука стала грубо дергать ее за блузку.
Колдунья открыла глаза и в зеленых лучах зари увидела склонившегося над ней Хайара, у которого в руке был зажат скомканный лоскут ткани голубого цвета, весь выпачканный кровью. Сзади него стояла целая группа хмурых эльфов. Двое из них держали на руках безжизненное тело Гейфала.
— Что ты делаешь? — спросонья пробормотала Садира, делая попытку сесть.
Хайар прижал ее к скамье, затем схватил за край блузки и поднес к ней окровавленный лоскут для сравнения. В нос колдунье ударил запах засохшей крови.
Садира похолодела от ужаса.
— Не дотрагивайся до меня! — закричала колдунья, отталкивая от себя эльфа.
— Она точно такого же цвета! — завопил Хайар и вне себя от ярости сунул ей прямо в лицо окровавленную тряпку.
— Ну и что? — вмешался Магнус. Он грубо растолкал эльфов, стоявших позади Хайара, и оттащил разъяренного юношу от Садиры. — Оставь ее в покое.
— Я вытащил этот лоскут из раны в спине моего убитого брата, — пояснил Хайар, высоко подняв вверх руку с окровавленной тряпкой, чтобы Магнус смог ее хорошенько рассмотреть.
Тем временем Садира соскочила со скамьи и теперь стояла, опустив руку в свой заплечный мешок. Она очень опасалась того, что ей придется прибегнуть к колдовству, чтобы спасти себе жизнь.
Не выпуская Хайара из своих крепких объятий, Магнус взял у него тряпку и поднес ее к одному из своих черных глаз.
— Она настолько пропиталась кровью, что невозможно определить ее настоящий цвет, — медленно произнес он.
— Посмотри повнимательнее. По краям она голубая, — возразил ему Хайар.
Он указал на блузку Садиры. — Точно такой же голубой цвет, как и у ее блузки.
— Я видел тысячи блузок именно такого цвета, — подвел итог Певец Ветров.
Он хотел уже положить окровавленную тряпку в карман, но Хайар быстрым движением выхватил ее у него и повернулся к Садире.
— В таком случае давайте сравним, не является ли этот лоскут частью ее оторванного воротника, — сказал Хайар, разворачивая тряпку.
— Да, является, — неожиданно призналась Садира. Она поняла, что, если она будет пытаться помешать Хайару проверить свою догадку относительно воротника, это возбудит подозрение, что именно она причастна к смерти юноши. — Я как раз проходила через квартал уличных певцов и музыкантов, когда увидела, как этот юноша, шатаясь, выходит из ворот, — спокойно пояснила она, указывая на тело Гейфала. — Потом он упал и больше не шевелился. Я подошла к нему и, увидев, что он истекает кровью, оторвала кусок воротника своей блузки и попыталась перевязать его рану. Но это не помогло, и он умер.
— Раин и я встретили ее недалеко от того места, — поддержал ее Магнус.
Он одобрительно улыбнулся Садире, услышав придуманную ею с ходу версию.
— Единственное, о чем я действительно сожалею, так это о том, что я не признала в нем Бродягу Песков, — добавила Садира. — Если бы я узнала его, я бы давно рассказала вам о том, что с ним случилось.
— А что, по-твоему, Гейфал делал в квартале уличных певцов и музыкантов? — спросил Магнус, выпуская наконец Хайара из своих объятий. Разве Фенеон постоянно не предупреждал нас о том, что нам ни при каких обстоятельствах не следует появляться там?