Но теперь это всё не имело значения. Всё, что эвакуировалось на грузовиках Красного креста, считалось «коллекцией гауляйтера Коха».
Доктор Финдлинг попытался ещё один раз поговорить с Кохом. В пять часов утра с участка фронта под Велау доносился артиллерийский огонь. Но Кох оказался вне недосягаемости. Ко всеобщему изумлению, он предоставил свой спецпоезд в распоряжение ожидающим в порту и на вокзале беженцам. Военные и партийные работники регулировали, насколько возможно, начавшийся хаос, когда тысячи людей начали штурм поезда. Приказ «женщин и детей в первую очередь» стал абсолютно бессмысленным, чтобы занять место в поезде, люди толкались, дрались и избивали друг друга. В порту было тоже самое. Штурм предоставленных в распоряжение беженцам нескольких кораблей был борьбой не на жизнь, а на смерть. Клещи вокруг Восточной Пруссии сжимались с каждым часом все сильнее, армии Черняховского и Рокоссовского неудержимо рвались вперёд.
У аппарата Финдлинг застал только Бруно Велленшлага, чей голос, как ему показалось, дрожал от страха.
— Да, доктор, да! Отправляйтесь! — прокричал Велленшлаг в трубку. — Русские наступают на Эльбинг и скоро нас отрежут. Потом будет поздно! Просёлочной дорогой у вас должно получиться! Перегрузка в Берлине, оттуда поезд повезёт груз в Рейнхардбрунн. Гауляйтер обо всём договорился с гауляйтером Тюрингии Шаукелем, и из замка Рейнхардбрунн груз проследует дальше в соляной рудник. В Рейнхардбрунне, вероятно, будет новая ставка фюрера под названием «Волчье логово». Скорее всего. Послушайте, поезжайте наконец! — И положил трубку.
Стоявший рядом с Финдлингом капитан Лейзер всё понял и бросил на него смущённый взгляд.
— На окончательную победу непохоже, — произнёс он с сарказмом. — Что ж, пора! Вы остаётесь?
— Придется!
— Тогда желаю вам выжить. Это всё, что я могу вам пожелать.
Они пожали друг другу руки и вышли во двор разрушенного замка.
У готовых к отправке грузовиков, рядом с водителями с повязками Красного креста, его ждали Михаил Вахтер и юная медсестра. На левом плече у неё висела санитарная сумка с кожаным ремнём. Доктор Финдлинг испугался, но овладел собой и не показал этого. «Михаил, что вы делаете? — подумал он. — Сейчас вам вынесут смертный приговор!»
Капитан Лейзер удивлённо посмотрел на обоих и подошёл ближе. С Вахтером он познакомился при загрузке машин, а медсестра из Красного креста была ему незнакома.
— В чём дело? — коротко спросил он. — Что вам угодно?
— Я готов, — ответил Вахтер.
— К чему?
— Сопровождать спецкоманду, господин капитан.
— Вы? Я ничего об этом не знаю, — удивлённо произнёс Лейзер. — В сопроводительных документах нет вашего имени.
— Я сопровождаю груз по личному приказу гауляйтера. В какой-то мере, как его доверенное лицо. Здесь моё предписание, господин капитан.
Вахтер протянул капитану Лейзеру письмо, которое Кох дал ему после опустошительного воздушного налёта на Кёнигсберг.
«Михаилу Вахтеру предоставлять необходимую помощь. Он уполномочен давать распоряжения от моего имени в отношении ценностей замка Кёнигсберг…»
Капитан Лейзер опустил письмо. Доктор Финдлинг с тревогой посмотрел на Вахтера. «Как хладнокровно ты держишься, — подумал он. — Господи, как ты осмелился пойти на такое! Это письмо уже ничего не значит».
— Это не командировочное предписание, господин Вахтер, — сказал Лейзер. — Это доверенность, но…
— В ящиках находятся величайшие произведения искусства европейской культуры, господин капитан. Гауляйтер поручил мне не выпускать их из вида и везде сопровождать. Могут возникнуть огромные сложности, если я не выполню это поручение. Вы сами прочитали, что я имею право отдавать необходимые распоряжения.
— Без командировочного предписания… — неуверенно произнёс Лейзер.
— Уже нет времени на формальности, — вмешался доктор Финдлинг и подмигнул Вахтеру. — Вы слышали, что было сказано по телефону: транспорт должен отправиться немедленно.
— Хорошо. Садитесь! — Он повернулся к Яне и оглядел ее сверху-вниз, с явным мужским интересом.
— Я должна сопровождать колонну в качестве медсестры и санитарки, — сказала она уверенно. — Господин гауляйтер приказал, чтобы в санитарной колонне была медсестра. Для маскировки. Этот приказ поручили выполнить мне.