Они не нападали. Они не кричали. Они просто стояли и смотрели. Сотни глаз, отражающих лунный свет, уставились на башню. На них.
— Что они делают? — испуганно прошептал Витёк, протиснувшись рядом.
— Оцепление, — хрипло ответил Лёха. — Они нас блокируют. Он знает. Он знает, что мы здесь, и что мы пытаемся сделать.
Свисток Кати смолк. Она замерла, как маленькая, тёмная фигурка, зажатая между кольцом Спящих и основанием башни.
«Тиша» не просто защищался. Он контратаковал. И использовал для этого самых близких им людей.
Лёха отступил от стены. Его взгляд упал на огромный, мёртвый усилитель. Потом на бледное, перекошенное страхом лицо Вити.
План рушился на их глазах. Они были в ловушке. На вершине ржавой башни, в окружении армии зомби, ведомых духом умирающего места.
Витёк сдавленно всхлипнул. — Что нам делать, Лёх?
Лёха сжал кулаки. В его глазах, отражавших тусклый свет луны, вспыхнул не страх, а холодная, всепоглощающая ярость. — Всё равно делаем. Включаем эту штуку. И даём ему по мозгам такой рок-н-ролл, чтобы он забыл, как его зовут.
Он повернулся к усилителю и с силой дернул рубильник на стене. Лампы на панели устройства слабо моргнули и с шипением начали разгораться, отбрасывая на стены комнаты зловещие оранжевые тени.
Война эфира
Оранжевый свет раскалённых ламп усилителя выхватывал из мрака комнаты окаменевшее лицо Вити и решительное — Лёхи. Гулкий ропот толпы внизу был слышен даже здесь, наверху, сквозь толстые стены.
— Он жив! — прошептал Витёк, с благоговением глядя на оживающего монстра. — Но ему нужен входной сигнал! Кассетник надо подключать!
Лёха уже рылся в рюкзаке, доставая старенький переносной магнитофон «Электроника». Его пальцы плохо слушались от адреналина. — Подключай! Быстрее!
Витёк, дрожащими руками, начал сдирать изоляцию с проводов, тыкаясь в заднюю панель усилителя. Лёха в это время вставил кассету. На ней было выведено корявым почерком: «Алиса. Лужники. На полную!».
— Готово! — выдохнул Витёк, закрепляя последний «крокодильчик» на клемме.
— Включай!
Витёк повернул тумблер. Стрелки на панели усилителя дёрнулись и замерли. Гул усилился, превратившись в мощный, низкочастотный гудящий фон. Аппарат был готов к работе.
— Давай! — крикнул Витёк.
Лёха нажал кнопку «PLAY» на магнитофоне.
Первое, что они услышали, был не яростный рок, а тишину. Плёнка прокручивалась, но из динамиков ничего не доносилось. Лишь натужное жужжание моторчика.
— Нет! — простонал Витёк. — Он её стёр! «Тиша»! Он всё знал!
Но Лёха не сдавался. Он яростно тыкал на кнопки, перематывал плёнку назад. И вдруг — тихий, едва слышный звук. Не музыка. Скрип. Скрип манекенов из ДК. Потом — шёпот. Тот самый, из радиопомех. Он нарастал, заполняя комнату, вытесняя собой гул усилителя.
«…не надо… не мешайте… всё будет хорошо… как раньше… спите…»
Это был голос «Тиши». Нежный, убаюкивающий, проникающий прямо в мозг. Лампы усилителя начали мигать в такт шёпоту, подчиняясь ему.
— Вырубай! — закричал Лёха, чувствуя, как в голове нарастает туман, а веки становятся свинцовыми.
Витёк потянулся к рубильнику, но его рука двигалась медленно, словно в густом сиропе.
И тут Лёха увидел. На стекле одного из окон, в луче лунного света, начала проступать картинка. Сначала — размытые пятна, потом — чёткие линии. Это была фреска из ДК. Улыбающиеся лица, значки, развевающиеся знамёна. Она проявлялась прямо на запылённом стекле, становясь всё ярче, всё реальнее.
Он слышал за спиной тяжёлое дыхание Вити. Тот замер, уставившись на возникающее изображение, на его лице застыла блаженная, глупая улыбка.
— Вить! Не смотри! — заорал Лёха, но его собственный голос показался ему чужим и далёким.
Он понял. «Тиша» не стёр кассету. Он её перезаписал. Своим голосом. Своим кошмарным, идеальным прошлым. И теперь они своими руками подключили его прямо к рупору, способному оглушить весь посёлок.
Мысль была ясной и обжигающей, как лёд. Он должен был остановить это. Любой ценой.
Собрав всю силу воли, Лёха рванул вперёд. Его движения были медленными, словно во сне. Он шёл сквозь густой, сладкий воздух, который теперь явно пах ванилью и свежескошенной травой. Он протянул руку к магнитофону.
Из динамика полился торжественный марш. Голоса детского хора. Аплодисменты.
Лёха из последних сил дотянулся и вырвал штекер из магнитофона.