— Позвольте на два слова, Хаим-ага… — военврач решительно поднялся с лежанки и шагнул к двери в свой кабинет.
— Хорошо… — дежурный офицер пружинисто вскочил на ноги, напоминая едва сдерживающего азарт охотничьего пса. — А ты, боец, подумай. И советую, прекратить врать. Мы все равно узнаем правду, но твоей заслуги в этом уже не будет.
Вест едва заметно пожал плечами. Он ведь ничего не скрывал, а если правда на саму себя не похожа, в чем его вина? Вот только с морем и в самом деле накладка получилась. Еще вчера он точно не повел бы Тоню к воде. Тут ортный прав на все сто. Неужели одно единственное утреннее купание с тем незнакомым офицером настолько его изменило? Ерунда… Так не бывает! Да? А как бывает?
Вест прислушался к разговору, происходящему в кабинете. Ему и напрягать слух не пришлось. Привычные командовать, оба офицера и не думали понижать голос, несмотря на то, что оказавшись наедине, перешли на дружеский тон.
— Ну и какие у тебя еще тайны, Валентин?
— Да нет никаких тайн, Хаим. Просто спросить хотел: ты к чему безопасность приплел?
— А что? Пусть кадет понервничает. Сговорчивее будет.
— Я тебе удивляюсь, Хаим. Ты что забыл: кого и как принимают в янычары?
— Вот дьявол! Хочешь сказать… — протянул тот. — Нет, ну я же не вчера родился и сам больше двадцати лет в Оджаке лямку тяну. И конечно же знаю, что всем нам меняют биографию, но чтобы так глубоко… Ты уверен?
— Хаим, мы вторгаемся в запретную зону… — военврач заговорил тише, но Вест по-прежнему вполне отчетливо слышал каждое слово. — У тебя нет допуска, и я не имею права разглашать. Но, поверь на слово: скорее всего, записи в его личном деле, как и то, что сейчас находится в голове у парня — ложная память. Утверждаю, как медик. Вся перезаписанная информация в нормальных условиях абсолютно надежна но, увы, дающая сбои в пиковых ситуациях. И в этом ее кардинальное отличие от собственной, настоящей памяти человека.
— А в чем нестандартность ситуации?
— Ну ты даешь… — хмыкнул Сокотнюк. — Стареешь… Совсем позабыл, что с нами женщины делают? Тем более, юношеская влюбленность!.. Гормональный всплеск не шутка.
— Да, — вздохнул дежурный офицер. — И впрямь, подзабыл. Там… — он помолчал. — Не до этого было.
— Понятное дело. Ну, а здесь чего клювом щелкаешь? В такой оранжерее да не найти себе цветок по душе?
— Тут… Веришь, Валя, гляжу я на этих резвящихся щенят, а вижу не парней и девушек, а покореженные боевые машины и трупы, трупы… трупы. А ты говоришь…
— Ого, как тебя прихватило! Как же ты комиссию прошел, капитан? М-да… Учитывая нашу дружбу, докладную писать я не стану, но начиная с завтрашнего дня, будем с тобою работать. Нельзя себя так запускать.
— Да в норме я, чего ты…
— Разберемся. А теперь, пошли обратно. И очень тебя прошу, Хаим, разреши мне самому вести разговор. Иначе мы и до обеда не услышим, что же там произошло.
Дежурный офицер промолчал.
— Ну, ты как, боец? Готов продолжить разговор? У тебя было достаточно времени чтобы все вспомнить.
— Я и не забывал… — пробормотал Вест, слегка бледнея.
— Тихо, тихо. Ты чего? Тебе плохо?
— Нормально. Только голова закружилась.
— Ну, это пройдет. Но если что, сразу говори.
— Хорошо.
— Вот и славно. Тогда рассказывай.
— Ну, мы перебрались за ограду и побежали к морю. Там разделись и полезли купаться. Побарахтались немного. Пару минут, не больше. Потом Тоня завизжала…
— Стоп, — военврач опять сцапал Веста за запястье. — Не волнуйся. Посчитай до десяти, а потом постарайся слово в слово повторить, что именно визжала девушка.
Вест послушно проделал требуемую операцию, а потом неуверенно произнес:
— Точно не помню… Что-то о том, что вода жжется. А может, и не вода…
— А ты сам что чувствовал?
— Ничего. Вода, как вода. Мокрая, теплая, соленая…
— Угу. А дальше?
— Тоня на берег бросилась. Выбежала и сразу упала. Я к ней…
— Она еще что-то говорила?
— Нет. Когда я подбежал, она уже и не дышала, кажется…
— А почему ты не сделал искусственного дыхания? Вас же учили.
— Не знаю… — Вест потер лоб. — Мне показалось… Она выглядела так ужасно… И я подумал… В общем…
— Ну, смелее, — подбодрил парня доктор.
— Я почему-то понял, что нельзя терять ни секунды. И что помочь ей можно только здесь. А любое промедление…
— Да, парень. Все ты правильно сделал… И хоть я пока еще не могу понять, в чем причина такой странной, гм… аллергии, но поступил ты единственно правильным путем. Еще минута-другая, и вполне возможно, мы не смогли бы вытащить девушку. А так, поплавает твоя красавица пару деньков в «аквариуме», отрастит новую кожу, отдохнет недельку-другую в изоляторе и еще краше станет.