— Этого мне только не хватало!
Вест сердито хлопнул ладонью по воде.
— Не до тебя сейчас!
О том, что время на исходе, а плыть еще почти целый километр (вот уж завозился!), Климук только подумал, но море его поняло. Тот самый огромный пес, не обиделся, а подставил спину и понес Веста туда, где вот-вот должен был вынырнуть очередной буй.
Вест никогда не плавал на дельфине, только видел в кино, но примерно так себе это и представлял. Под его грудью и животом, сквозь ткань гидрокостюма ощущалось что-то очень большое. Не такое огромное, чтоб испугать, но достаточно сильное, чтоб нести на себе человека со скоростью торпедного катера…
— Тише…
Это может показаться неправдоподобным, но Климук подумал не о странностях, происходящих с ним, а о том — как все это выглядит со стороны. Потому как курсант, несущийся словно глиссер по морской глади, не мог не обратить на себя внимание членов комиссии. А Весту совершенно не хотелось отвечать на лишние вопросы. И особенно те, которые можно увязать воедино с несчастным случаем, произошедшим с Антониной Мухиной.
И море, похоже, приняло его тревогу. Скорость передвижения резко упала и дальше держалась на уровне показателей вполне посильных тренированному пловцу. Впрочем, надобность в излишней поспешности отпала сама собой. Тот первый рывок настолько приблизил Веста к точке рандеву, что он уже и вполне мог управиться собственными силами. Но, поскольку, море продолжало выполнять роль извозчика, парень расслабился, вытянул вперед руки с коммуникатором, и позволил течению нести себя.
Почему нет? До сих пор воды Инокини не сделали ему ничего плохого. А Тоня… Эх, Тоня…
Нет, в этом деле еще слишком много непонятного, чтобы он мог обвинять вот так, сразу, толком не разобравшись. Ведь даже врачи не сделали окончательного заключения… Значит, и ему не стоит торопиться с выводами.
Нежданно-негаданно заполучив такого помощника, курсант Климук мог больше не беспокоиться о сдаче норматива. Хотя и расслабляться Весту тоже не стоило.
Отметившись на предпоследнем этапе, он вдруг почувствовал, что море, если можно так выразиться, размышляет над тем, что проще: нести человека к бую, или подтащить поплавок к нему? И явно склонялось в сторону меньшей затраты энергии.
— Эй, эй! Даже не думай!
Вест обеспокоенно посмотрел себе за спину, примерно в том направлении, где на берегу находились офицеры комиссии.
В голове возник образ больших удивленно-внимательных глаз.
— Спалишь нас…
Глаза распахнулись предельно широко.
— Тьфу, ты.
Вест сосредоточился, подбирая более четкие формулировки.
— Ты меня хорошо слышишь?
Глаза сменились настороженным собачьим ухом.
— А понимаешь хорошо?
Кончик уха немного согнулся.
— Угу… Примерно так я и думал. Ладно, поплыли к бую, чтобы потом опять чудеса скорости не демонстрировать. Там и поговорим…
Невидимая спина тут же послушно подлезла под парня и в среднем темпе потащила к последней точке заплыва.
«Вот здорово, — не шевелить мозгами оказалось куда труднее, чем плыть — не двигая ни руками, ни ногами. — Блин, кому рассказать — не поверят, да и от психиатров потом не отобьешься. Комиссуют без разговоров. И все-таки, почему я?»
Воображение тут же нарисовало большое ухо, только в этот раз — человеческое.
— Хочешь сказать, — Вест неуверенно хмыкнул. — Ты общаешься со мною потому, что я могу тебя слышать? Вернее, я имел в виду, что никто кроме меня тебя не слышит? Или слышат, но не понимают?..
Мысленная картинка сменилась человеческой фигурой, с головою плотно замотанной каким-то коконом, типа тюрбана. Один удар сердца и фигура раздвоилась. А потом их стало четверо, и процесс увеличения замельтешил в геометрической прогрессии, и не останавливался до тех пор, пока множество человечков не заполнило все видимое пространство и не слилось в сплошную, мутно-серую массу.
— Вот как… Значит, я один такой?
Воображение очистилось, словно с лобового стекла смыли грязь, а в чистом проеме возникло лицо Веста.
— Так не бывает.
Климук помотал головой.
— Нас учили, что по принципу дублирования, который заложен в природу, нет ничего абсолютно уникального, поскольку оно было бы обречено на исчезновение из-за любой, самой невероятной случайности.
Какое-то время море никак не реагировало на слова Веста, но чуть погодя, позади его лица возник еще один лик. Но был он очень размытый и сразу же начал удаляться, пока почти совсем не исчез, превратившись в точку. Как звезда на ночном небе, примерно пятой величины.