— Аттестат с ним?
— Да.
— Подзовите его ко мне, после окончания митинга.
— А вы уверенны? — вдруг заколебалась учительница. — Хуже не будет?
В ответ Климук только кивнул, мысленно подбирая ключевые слова и интонацию. В конце концов, паренек физически ничем не отличался от сотен таких же новобранцев, прошедших в свое время через руки мичмана, когда ему поручили доукомплектование 36-го ударного на Гленвейне. А умственный уровень… Кто работал с призывниками, того нечем удивить.
Торжественная часть плавно подошла к завершению и после хорового пения гимна Империи, двое крепких парней, в сопровождении все той же учительницы, привели Боровского.
Мичман шагнул вперед и взял под козырек.
— Новобранец Макс Боровский! Смирно! От лица командования Космофлота Империи объявляю вам благодарность, за успешное завершение психологического тестирования будущих разведчиков. Объявляю вам, что со всеми нагрузками вы справились на «отлично» и будете зачислены в резерв командования! С присвоением вам соответствующего офицерского чина, после окончания высшего учебного заведения!
Командный голос мичмана, многократно усиленный чуткими микрофонами взлетел над парковой площадкой, перекрывая все звуки. А после того, как он окончил свою речь, от восхищенного рева полторы сотни молодых глоток, содрогнулся не только парк, но и прилежащая к нему часть города.
— Качать Макса! Ура Боровскому!
— Как следует отвечать, сынок?.. — вкрадчиво поинтересовался мичман у юноши, максимально близко наклоняясь к его лицу и не отрывая руки от козырька.
— Служу… Им… — машинально прошептал тот слова, тысячи раз повторенные на занятиях по военной подготовке и в летних лагерях. Голос парня был слаб, тих и почти не слышен за неистовствующей толпой вчерашних учеников, но бельмо отсутствующего взгляда постепенно уходило с глаз…
— Молодец! — похвалил приходящего в себя безумца Климук и только теперь расслабился. Надежда, возложенная им на рефлексы, не подвела.
— Парня срочно к врачам, — Вест отдал приказ, ни к кому конкретно не обращаясь, но уверенный, что его услышат. — Не упустите момент… Без медикаментозной блокады возможен откат.
— Вы не только Герой!.. — восторженно пискнула учительница и от избытка чувств запечатлела на губах мичмана чувственный поцелуй, заставив бравого янычара покраснеть. — Вы волшебник!
— Ну, что ты, я только учусь… — прошептал Вест, беря девушку под руку и наклоняясь к ее, совершенно по-детски прозрачному ушку. — Могу поделиться кое-какими наработками. Но, наедине. Так, чтоб нас никто не отвлекал, от процесса обмена опытом… — и, почувствовав, что вместо ответа девушка только прижалась плотнее, продолжил уже в обычной манере. — Вообще-то наш капитан, в подобных случаях, рекомендует просто бить по морде. При панике и ступоре от страха — самое верное средство… Кстати, как тебя зовут, прелестное создание?
— Барбара Лещинская… — если молодая женщина и смутилась, то виду не подала. Впрочем, Вест в любом случае не обратил бы внимания. Звездная пехота брала бастионы и круче.
— Милое имя. Тебе идет…
— Спасибо.
— Итак, господа! — произнес громко Вест, обращаясь сразу ко всем на трибуне. — Благодарю за приглашение, встретимся на банкете, а сейчас, если вы не возражаете, коллега Лещинская покажет мне местные достопримечательности.
И пока официальные лица соображали, как реагировать, Климук откозырял, четко развернулся и быстро зашагал прочь, увлекая за собой девушку. Со стороны напоминая довольного воробья, утаскивающего в укромное место «попрыгунью» стрекозу.
— А вас… тебя… — пропищала учительница, более всего напоминая растерянную ученицу, причем, не самых старших классов, пойманную заучем за неблаговидным поступком и бесцеремонно влачимую на директорский ковер.
— Мичман Климук! — не оборачиваясь, словно на смотре отчеканил Вест, а потом добавил с улыбкой и значительно мягче. — Но ты, Барби, можешь звать меня Вестом…
Янычар позволил скользнуть своей ладони чуть ниже, так что на талии оставалось только полукольцо из большого и указательного пальцев, а остальные уже изучали иной изгиб. И, кстати, бедро учительницы оказалось не костлявым, как можно было ожидать исходя из общей конституции, а напротив — даже сквозь ткань платья ощущалось, какое оно гладкое, упругое и… теплое.
Глава 7
Я тебе, конечно, верю, разве могут быть сомненья?