— Вы куда?
— Нужно помочь!
— Глупость. Господин не слышал, что сказала офицер владельцу прицепа?
— А какое это имеет значение?
— Офицер сказала: «Для безопасности страны!» А это значит, что армия берет ответственность за все последствия и изменить что-либо может лишь старший по званию.
Глаза здоровяка подозрительно прищурились.
— А чего это господин все расспрашивает да и расспрашивает? Может господин шпион ирийцев?
— Ты же в них не веришь… — внутренне холодея, усмехнулся Вест. Убивать Механика ему не хотелось. Слишком многие видели как они беседовали, а потом отходили вместе от машины.
— Мало ли во что я верю, а в чем — сомневаюсь. За поимку ирийца обещают большое вознаграждение и знак внештатного помощника. Получив его, мне уже не пришлось бы прятаться по подворотням.
— Логично. Увы, должен тебя разочаровать… — Вест вовремя вспомнил о удостоверении. — Сюда взгляни.
Механик сразу же уважительно подтянулся.
— Прошу прощения, господин. Можете спрашивать дальше. Я всегда готов помочь службе безопасности. А если и в самом деле поможете со значком, мои глаза и уши будут круглосуточно в вашем распоряжении. Поверьте, не пожалеете. Я умею видеть и слышать.
Но Вест уже устал от разговора, да и собеседник начал раздражать. Поэтому Климук махнул рукой и направился к ресторанчику. Выйдя из подворотни, оглянулся:
— Следовательно, прятаться в подворотнях — это быть свободным и независимым?
Здоровяк промолчал.
— Машину не забудь от страха отремонтировать, что испортил. И… — Вест взглянул на часы. — Будь здесь в это же время завтра… Нет, послезавтра. Поговорим еще о значке, ну и о свободе…
Вест с удовольствием выпил стакан чуть кисловатого сока из какого-то неизвестного овоща и с демонстративным наслаждением затянулся крепкой папиросой.
Странно, но в подобном состоянии духа находились и остальные посетители, для которых, если принять на веру слова Механика, подобные истории обыденное явление. Клиенты понемногу выскальзывали за двери и, пытаясь не смотреть на рассыпанные, лопнувшие арбузы, быстро расходились по домам. Остались в ресторанчике лишь пара седобородых дедов, наверняка, повидавших на своем длинном веку и не такое. А еще, в противоположном углу, около бутафорского камина продолжала трапезу бедно одетая семья. Скорее всего, этот обед был праздничным, и они не могли позволить себе потерять заплаченные деньги.
Отец, мать. Оба явно за сорок, но женщина следила за собой и выглядела вполне миловидно. А когда улыбалась, то и гораздо моложе. Дочери — две девчушки лет восьми. И вполне взрослая девушка. Кареглазая. С длинными каштановыми волосами, спадающими на плечи и грудь. Грудь, кстати, красивую и соблазнительную даже в том балахоне, что заменяло ей платье. И только еще по-детски припухшие губы указывали, что девушка только-только шагнула на порог юности.
— А ведь были времена, когда офицера или солдата, за такое могли отдать под трибунал… — негромко пробормотал кельнер и испуганно поглядел на Климука.
— Согласен с вами, любезный, — кивнул тот. — Раньше ничего подобного не могло произойти.
— А все проклятые ирийцы. Жили мы себе без них тихо, мирно и горя не знали. Чтоб у них все звезды потухли.
Вест открыл рот, чтобы наконец-то спросить: чем же провинились перед беллонцами обитатели Ирия, но не успел. Входные двери рывком распахнулись, и внутрь ввалилась группа вояк в красивой парадной форме черно-белых цветов, а не зелено-коричневой, как у тех, что опрокинули прицеп.
— Чего господа десантники желают? — тут же метнулся к ним кельнер.
Один из парней, с тремя жемчужными треугольниками в петлицах, видимо старший группы, выразительно щелкнул себя пальцем по шее, и вся компания громко захохотала.
— Увольнительная, братишка. Только вчера оттуда, — он мотнул головой в потолок. — Трое суток гуляем! Тащи все что есть. Время пошло! И не жмись! Мы только начали, бабла хватит.
Их было семеро, молодых, крепких парней, слишком долго сдерживавших удаль и силу в рамках службы, и теперь она буквально хлестала через край. За одним столиком вся компания разместиться не могла, а потому бойцы вытащили на середину зала стразу три столика и сдвинули их вместе.
— Сюда все ставь! — продолжал распоряжаться, махом опускаясь на стул. — Приземляйтесь, парни. Мягкой посадки.
— Как прикажете, мастер-сержант, — кельнер вытянулся, словно на плацу.
— Служил? — взглянул на него с интересом тот. — Где?
— Вспомогательные части. При кухне.