— Ну, значит, тебе ничего объяснять не надо. Вольно, боец. Шевели копытами.
Кельнер действительно знал свои обязанности. И буквально через мгновение столы ломились от разнокалиберных бутылок и, существенно проигрывающих в количестве, блюд с закусками.
— Молодец. Свободен, пока…
Вест словно окаменел, при этом ощущая всей кожей зуд азарта. Рядом сидели солдаты вражеской армии, и плохим он был бы разведчиком, если бы упустил такой идеальный случай подслушать мысли, когда эннэми полностью раскрепощены и даже не думают о ментальной защите.
Внимание кельнера, как и всех тех, кто еще оставался в кафе, приковывали шумно празднующие увольнение вояки, поэтому Климук мог спокойно провести сеанс телепатии, который требовал вхождения в транс. На всякий случай Вест принял позу человека, глубоко погруженного в размышления и не желающего, чтобы его тревожили. И только потом сосредоточился на сержанте.
«Что за ерунда?!»
Вест мог поклясться, что поймал резонансную волну мозга намеченного для считывания объекта, но никаких четко оформленных мыслей уловить не смог. Это было настолько невероятно, что он тут же переключился на рядового, сидевшего рядом. Результат оставался прежним. Третья попытка — и опять пустота. В головах вражеских солдат было пусто, словно в пересохшей бочке. Если не считать мыслями удовлетворение от передышки в службе, ну и базисное желание вкусно поесть. И при этом, все они хотели поскорее выпить, чтоб вообще ни о чем не думать. Вест на мгновение напрягся, пытаясь понять, что эти парни так торопятся забыть, но отступил. Столь глубокое сканирование не провести незаметно для объекта, к тому же — без специального оборудования и подстраховки, весьма рискованно. Можно не выйти из погружения.
От неожиданности разведчик даже растерялся. Потому как вывод напрашивался крайне неутешительный. Либо эннэми научились массово производить андроидов, либо — частично отключать мозги людям, превращая их в идеальных солдат. Что ж, это феномен стоило отметить и запомнить. А пока, Вест решил еще немного понаблюдать. Не ожидая какого-либо результата, а так — из любопытства и… для очистки совести.
А солдаты чем больше хмелели, тем выразительнее становились их мимика и жесты. И какими ж уродливыми были души этих парней, если верить желаниям, что все четче вырисовывались на пьяных рожах.
— Гольд, — заплетающимся языком произнес один, обращаясь к своему соседу, минут двадцать спустя, когда опустела половина бутылок. — Тебе не кажется, что здесь есть еще кое-что достойное внимания? А?.. — и он, прищурившись, будто сквозь прицел, взглянул на девушку за столиком в углу.
— Хм, — хмыкнул сержант и восторженно хлопнул ладонью по колену. — Берем с собой? Внимание, отделение! Закончить прием пищи! Выходи строиться. Эгей! Боец! — сделал призывный жест, в сторону кельнера. — Заверни ее нам с собой!
И видя недоумение на лице официанта, громко заржал.
— Расслабься. Мы сами возьмем. А ты сделай нам пакет… — сержант указал на остатки пиршества.
Тем временем двое бойцов двинулись к столику у камина. Не произнеся ни слова, они взяли побледневшую девушку под руки и выдернули ее из-за стола. Остальные, прихватив услужливо поданный кельнером сверток с выпивкой, шумной толпой двинулись к выходу.
Причем, парни делали это так обыденно, что Вест понял: они и на мгновение не сомневаются в своем праве и в чужой покорности.
— Нет, пожалуйста! — попыталась вырваться девчонка, но ее сил явно было слишком мало для сопротивления паре дюжих десантников.
Климук вскочил раньше, чем трезвый рассудок и инструкции разведчика успели остановить благородный порыв. Да и мельком уловленные мысли отца семейства, подействовали, как детонатор.
«А что я могу? — покорно думал тот. — Стоит дернуться, и лягу под стол с разбитой головой, а Тесу все равно заберут. Зачем только родилась такой красивой? А ведь говорила мать: сходи к соседу. Линейный полковник! Дала бы старому, а он — и денег мог заплатить, и написать какую-то справку, чтоб другие не трогали. Не захотела — гордая. Теперь обслужит целое отделение и… бесплатно. А мне соваться нельзя. Убьют — кто вырастит младших девочек?»
Веста буквально передернуло от отвращения. Мысли этого, с позволения сказать, мужчины стоили даже меньше болтовни Механика о свободе и независимости. Мичману сделалось так гнусно, будто его с головой окунули в помои, и уже никакой здравый смысл не мог удержать янычара на месте.
— Оставьте ее!
В общей тишине, слегка раскрашенной сопением упирающейся девушки и топотом сапог, голос Веста произвел впечатление сопоставимое с раскатом грома. На какое-то мгновение все застыли, как картинка на мониторе зависшего компьютера. Но только на мгновение. Программа справилась, переварила поступившие данные и проигнорировала их, как неформат. Все опять задвигались, затопали, запыхтели… даже не взглянув в сторону Климука. И только один из десантников, который стоял ближе всех, недоуменно покосился на тщедушного молодого мужчину. Но поскольку весь прежний опыт здоровяка подсказывал, что ничего такого на самом деле быть не может, десантник пожал плечами и вернулся к прерванному делу.