А чего, вполне разумно. Явно сказывается разница в уровне подготовки обычных вооруженных сил и элиты — Корпуса янычар. Могли б и иначе решить. Например, оставить на дверях номер орты, а офицерам приказать мигрировать из кабинета в кабинет, по мере продвижения учебного процесса.
Вест постучал в дверь.
— Да. Войдите.
Вест шагнул внутрь и вскинул ладонь к виску.
— Одабаши, курсант Климук…
— А, это ты, Вест. Проходи.
Кабинет ортного как две капли воды походил на все служебные помещения первого этажа — письменный стол с встроенным в откидную панель планшетом терминала и два посадочных места. Обычный стул без наворотов — для посетителей и более комфортный, с регулируемой осанкой — для хозяина кабинета. Даже вид из окна такой же.
Единственным отличием были: карта незнакомого Весту ракурса звездного неба, занимающая всю стену за спиною ортного и, на стенке перед ним, очень красивый голографический слайд — изображающий яркое солнечное утро в березовой роще в час, когда еще не спала роса.
Вест разрешил себе удовольствие несколько секунд полюбоваться пейзажем. Знал — ортному нравиться, когда курсанты выказывают восхищение его любимому уголку заснятому на какой-то только ему ведомой планете.
— Красиво…
— После пустыни Инокини любой бурелом покажется раем, — кивнул офицер. — Присаживайся. Разговор у меня к тебе имеется…
Вест присел на стул и настороженно замер. С одной стороны, — и начмед, и дежуривший в ту ночь по части одабаши Хаим, решили сохранить происшествие с Тоней в тайне, до тех пор, пока не появиться еще хоть какое-то подтверждение, что опасность действительно существует, и они не имеют дела со странной аномалией человеческого организма в единственном числе. Но, разве кому-то неизвестен потенциал «сарафанного радио»? Так что, вполне возможно, сейчас ортный начнет выпытывать именно то, о чем Вест обещал молчать.
— Ты наверняка знаешь, что в лагере каждые три месяца специальная комиссия проводит выборочную проверку успеваемости курсантов.
Вест ограничился кивком.
— Естественно… Но ты не знаешь, что кандидатов для проверки и дисциплины, по которым курсантов будут экзаменовать, комиссия выбирает методом «научного тыка». Проще говоря — лотереей. Чтоб максимально исключить возможность подтасовки результата.
Несмотря на то, что Вест слушал ортного краем уха, главное он ухватил. Его вызвали не по ночному происшествию. Остальное не имело значения. Жизнь курсантов полна неожиданностей, причем — очень редко приятных. Так что одной проблемой больше, одной меньше — не велика печаль. Зато время быстрее пройдет…
— И на этот раз, в число «счастливчиков» попал и ты.
Вест красноречиво пожал плечами.
— Согласен. Но видишь ли, Вест. В данном случае произошла определенная накладка. Из-за того, что выбор кандидатов и дисциплин для тестирования происходит «в слепую», совершенно не учитываются их личные дела.
Ортный помолчал немного.
— В общем, боец, тебе предстоит сдавать норматив по плаванью. Дистанция пять километров.
Вест по-прежнему не понимал озабоченности офицера.
— Ты, конечно, можешь отказаться от испытания. Я уже даже переговорил с чорбаджи, да и начмед наш готов предоставить комиссии соответствующую справку… Но, все не так просто, парень. Несмотря на то что тебе официально никакого порицания не объявят, в личном деле Веста Климука появится очень нехорошая отметка. И вся твоя дальнейшая служба будет протекать по самым захолустным гарнизонам, без каких либо перспектив. Понимаешь, о чем я?
— Нет, одабаши…
Вест и в самом деле никак не мог сообразить: из-за чего офицер так встревожен.
— Я непонятно объясняю? — удивился тот. — Хорошо. Скажу проще. Командование Корпуса считает, что каждый янычар, независимо от своего происхождения и прочих личных характеристик, обязан суметь выполнить обязательный норматив. Теперь понятно?
— Понятно, одабаши. Только, почему я должен отказываться от экзамена? Мне далеко до чемпиона Оджака, но такую дистанцию я уж точно смогу проплыть.
— Уверен?
— Абсолютно.
Ортный Хмель вывел какие-то данные на свой рабочий дисплей, пробежал по ним взглядом и еще раз хмыкнул.
— Видимо, опечатка. Вест, напомни, откуда ты родом?
— Планета Обстинатка, из системы Альфы Тельца.
— И ты готов принять участие в испытаниях по заплыву на пять километров?
— Да, одабаши. Готов…
— Ну, ладно… Иди… — в голосе ортного звучало неприкрытое удивление. — Молодец, парень. Я рад, что ты мой курсант.
Глава 4
У беды глаза зеленые не простят, не пощадят.
С головой иду склоненною, виноватый пряча взгляд…
От штабного корпуса и до скамейки возле санчасти Вест добрел, как в полусне. Впрочем, подумать парню было над чем. Слишком много воды появилось в его жизни за последние дни. В самом буквальном смысле этого слова. Чересчур много даже для жителя Аквавиты, а не только уроженца Обстинатки. И как-то все внезапно…
Еще пару дней тому курсанта Климука не волновало ни одно море во Вселенной вообще, и на Инокини — в частности. А странности начались с того самого утра, когда Вест искупался по приказу незнакомого офицера, которого после единственной совместной пробежки больше нигде не встречал. Впрочем, в лагере одновременно находится больше двух тысяч курсантов и сотни офицеров. И их орбиты, а также траектории, в силу разных учебных планов и служебных распорядков, вполне могут никогда не пересекаться.
Море… Часть Мирового океана, обособленная сушей или возвышениями подводного рельефа. Отличается от Мирового океана также гидрологическим, метеорологическим и климатическим режимом, что связано с их окраинным положением относительно океанов и замедлению водообмена из-за ограниченности связи с открытой частью. Это, если верить энциклопедии, а так — всего лишь очень большая и глубокая лужа. Естественная емкость заполненная жидкостью, непригодной для дыхания, если ты не обеспечен жабрами или гидрокостюмом.
Нет, Вест не был совсем диким и видел множество игровых и документальных фильмов, в которых очень достоверно и живописно рассказывалось о красотах подводного мира. Но, он так же просмотрел множество сюжетов о звездных войнах и черепашках-ниндзя. И что теперь? Это тоже, прикажете, принимать на веру? Впрочем, если прикажут…
А пока курсант Климук видел только две разновидности водоемов, и ни в одном из них и речи не могло быть о наличие какой-то жизни и красоты. Моря родной планеты дышали смертельной опасностью, а Инокини — пустотой. И все их отличие сводилось к одному — вода на Обстинатке рычала и скалила клыки, словно бешеный пес, а здесь — ласкалась, как игривый котенок.
И только однажды, за все время существования учебного лагеря, море Инокини показало свои коготки, исцарапав до крови Тоню. Почему-то, именно в его присутствии.
Вест помотал головой. Мысли, как водится, самовольно свернули в другом направлении. Причем тут вообще сравнительные характеристики морей, если любой уроженец Обстинатки должен любить воду не больше чем кошка или курица? А он, ни село, ни упало, взял и потащил любимую девушку купаться. Змей может пригласить свою подругу полетать? А тигр тигрицу — зернышки поклевать, да бананами полакомиться?
Вот где нонсенс!
И если уж начинать разбираться, то в первую очередь следует сообразить: что произошло с Вестом в то утреннее купание, после которого он перестал относиться к воде, как к враждебной стихии. А еще важнее уяснить: тождественны ли в данном случае понятия: «после этого» и «вследствие этого»?
— Не грузись, боец, утонешь…
Рядом со скамейкой остановился темнокожий курсант из параллельного потока, кажется, Раст. Весту он был знаком по волейболу. Команды их орт противостояли пару раз в чемпионате лагеря. Дважды победила команда Веста, один раз в дополнительное время. И трижды — команда Расти. Именно этот парень запомнился Весту мощными подачами.