— И? — подогнал его Вест.
— Бездумная муштра плюс безнаказанность — прямой путь к озверению. Кстати, а вот и подтверждение правдивости моих слов. — Механик почти театральным жестом указал на улицу.
Подразделение как раз остановился перед прицепом с арбузами.
Чтобы двигаться дальше, нужно было или перестроиться в две колонны, или убрать с дороги препятствие. Резвая офицерша, которой, вероятно, казалось, что она в настоящий момент на параде и на нее смотрят тысячи глаз, выбрала последнее. По ее команде две первых шеренги подставили плечи под прицеп, и через мгновение тот лег на бок, подминая под себя калеку. Бедняга не ожидал ничего подобного и не успел выбраться. Ужасный крик резанул слух. А колонна военных уже маршировала дальше.
Вест дернулся, но его остановила тяжелая рука Механика.
— Вы куда?
— Нужно помочь!
— Глупость. Господин не слышал, что сказала офицер владельцу прицепа?
— А какое это имеет значение?
— Офицер сказала: «Для безопасности страны!» А это значит, что армия берет ответственность за все последствия и изменить что-либо может лишь старший по званию.
Глаза здоровяка подозрительно прищурились.
— А чего это господин все расспрашивает да и расспрашивает? Может господин шпион ирийцев?
— Ты же в них не веришь… — внутренне холодея, усмехнулся Вест. Убивать Механика ему не хотелось. Слишком многие видели как они беседовали, а потом отходили вместе от машины.
— Мало ли во что я верю, а в чем — сомневаюсь. За поимку ирийца обещают большое вознаграждение и знак внештатного помощника. Получив его, мне уже не пришлось бы прятаться по подворотням.
— Логично. Увы, должен тебя разочаровать… — Вест вовремя вспомнил о удостоверении. — Сюда взгляни.
Механик сразу же уважительно подтянулся.
— Прошу прощения, господин. Можете спрашивать дальше. Я всегда готов помочь службе безопасности. А если и в самом деле поможете со значком, мои глаза и уши будут круглосуточно в вашем распоряжении. Поверьте, не пожалеете. Я умею видеть и слышать.
Но Вест уже устал от разговора, да и собеседник начал раздражать. Поэтому Климук махнул рукой и направился к ресторанчику. Выйдя из подворотни, оглянулся:
— Следовательно, прятаться в подворотнях — это быть свободным и независимым?
Здоровяк промолчал.
— Машину не забудь от страха отремонтировать, что испортил. И… — Вест взглянул на часы. — Будь здесь в это же время завтра… Нет, послезавтра. Поговорим еще о значке, ну и о свободе…
Вест с удовольствием выпил стакан чуть кисловатого сока из какого-то неизвестного овоща и с демонстративным наслаждением затянулся крепкой папиросой.
Странно, но в подобном состоянии духа находились и остальные посетители, для которых, если принять на веру слова Механика, подобные истории обыденное явление. Клиенты понемногу выскальзывали за двери и, пытаясь не смотреть на рассыпанные, лопнувшие арбузы, быстро расходились по домам. Остались в ресторанчике лишь пара седобородых дедов, наверняка, повидавших на своем длинном веку и не такое. А еще, в противоположном углу, около бутафорского камина продолжала трапезу бедно одетая семья. Скорее всего, этот обед был праздничным, и они не могли позволить себе потерять заплаченные деньги.
Отец, мать. Оба явно за сорок, но женщина следила за собой и выглядела вполне миловидно. А когда улыбалась, то и гораздо моложе. Дочери — две девчушки лет восьми. И вполне взрослая девушка. Кареглазая. С длинными каштановыми волосами, спадающими на плечи и грудь. Грудь, кстати, красивую и соблазнительную даже в том балахоне, что заменяло ей платье. И только еще по-детски припухшие губы указывали, что девушка только-только шагнула на порог юности.
— А ведь были времена, когда офицера или солдата, за такое могли отдать под трибунал… — негромко пробормотал кельнер и испуганно поглядел на Климука.
— Согласен с вами, любезный, — кивнул тот. — Раньше ничего подобного не могло произойти.
— А все проклятые ирийцы. Жили мы себе без них тихо, мирно и горя не знали. Чтоб у них все звезды потухли.
Вест открыл рот, чтобы наконец-то спросить: чем же провинились перед беллонцами обитатели Ирия, но не успел. Входные двери рывком распахнулись, и внутрь ввалилась группа вояк в красивой парадной форме черно-белых цветов, а не зелено-коричневой, как у тех, что опрокинули прицеп.
— Чего господа десантники желают? — тут же метнулся к ним кельнер.
Один из парней, с тремя жемчужными треугольниками в петлицах, видимо старший группы, выразительно щелкнул себя пальцем по шее, и вся компания громко захохотала.
— Увольнительная, братишка. Только вчера оттуда, — он мотнул головой в потолок. — Трое суток гуляем! Тащи все что есть. Время пошло! И не жмись! Мы только начали, бабла хватит.
Их было семеро, молодых, крепких парней, слишком долго сдерживавших удаль и силу в рамках службы, и теперь она буквально хлестала через край. За одним столиком вся компания разместиться не могла, а потому бойцы вытащили на середину зала стразу три столика и сдвинули их вместе.
— Сюда все ставь! — продолжал распоряжаться, махом опускаясь на стул. — Приземляйтесь, парни. Мягкой посадки.
— Как прикажете, мастер-сержант, — кельнер вытянулся, словно на плацу.
— Служил? — взглянул на него с интересом тот. — Где?
— Вспомогательные части. При кухне.
— Ну, значит, тебе ничего объяснять не надо. Вольно, боец. Шевели копытами.
Кельнер действительно знал свои обязанности. И буквально через мгновение столы ломились от разнокалиберных бутылок и, существенно проигрывающих в количестве, блюд с закусками.
— Молодец. Свободен, пока…
Вест словно окаменел, при этом ощущая всей кожей зуд азарта. Рядом сидели солдаты вражеской армии, и плохим он был бы разведчиком, если бы упустил такой идеальный случай подслушать мысли, когда эннэми полностью раскрепощены и даже не думают о ментальной защите.
Внимание кельнера, как и всех тех, кто еще оставался в кафе, приковывали шумно празднующие увольнение вояки, поэтому Климук мог спокойно провести сеанс телепатии, который требовал вхождения в транс. На всякий случай Вест принял позу человека, глубоко погруженного в размышления и не желающего, чтобы его тревожили. И только потом сосредоточился на сержанте.
«Что за ерунда?!»
Вест мог поклясться, что поймал резонансную волну мозга намеченного для считывания объекта, но никаких четко оформленных мыслей уловить не смог. Это было настолько невероятно, что он тут же переключился на рядового, сидевшего рядом. Результат оставался прежним. Третья попытка — и опять пустота. В головах вражеских солдат было пусто, словно в пересохшей бочке. Если не считать мыслями удовлетворение от передышки в службе, ну и базисное желание вкусно поесть. И при этом, все они хотели поскорее выпить, чтоб вообще ни о чем не думать. Вест на мгновение напрягся, пытаясь понять, что эти парни так торопятся забыть, но отступил. Столь глубокое сканирование не провести незаметно для объекта, к тому же — без специального оборудования и подстраховки, весьма рискованно. Можно не выйти из погружения.
От неожиданности разведчик даже растерялся. Потому как вывод напрашивался крайне неутешительный. Либо эннэми научились массово производить андроидов, либо — частично отключать мозги людям, превращая их в идеальных солдат. Что ж, это феномен стоило отметить и запомнить. А пока, Вест решил еще немного понаблюдать. Не ожидая какого-либо результата, а так — из любопытства и… для очистки совести.
А солдаты чем больше хмелели, тем выразительнее становились их мимика и жесты. И какими ж уродливыми были души этих парней, если верить желаниям, что все четче вырисовывались на пьяных рожах.