Губ коснулась невольная улыбка. Воспоминание выражения лица досточтимого Хигса, когда он увидел, через несколько месяцев после поступления на работу, её в новой… несколько усовершенствованной форме, отпечаталось, казалось, на всю жизнь. Всегда грозный оборотень (да-да, мне на них везёт, однако), тоже державший в ежовых рукавицах не только собственно все управление, но и многочисленное семейство со всеми его сыновьями-дочерями, невестками-зятьями и внукам, а тут… растерялся.
Оно и ясно – беременных дознавателей на его пути явно еще не попадалось. Да что там, даже форма для сотрудников управления не была для этого предназначена. Так что пришлось мне побыть немного в роли модельера. Хорошо хоть на усовершенствование мундира выделили из казны управленческой, а то б и вовсе ходить на работу было бы не в чем. Ткань была особая, обладающая специальными защитными свойствами от физического воздействия и частично от магического. Оттого и дорогая. Ставить же более дешёвую было себе дороже – штрафы за несоответствие стандартам пришлось бы платить огромный.
Изменить форменный китель не являлось никакой возможности. Потому он все время был нараспашку. Не по уставу, но… хорошо, что вообще был в наличии. Белую блузу на выпуск по бокам, как и брюки в поясе, пришлось растачать, меняя крой. Делая дополнительные вставки с несколькими рядами пуговиц-петелек, с помощью которых можно было регулировать объём талии.
Так и делала, с каждым месяцем увеличивая расстояние между ними еще на один ряд.
Домой добралась довольно быстро, хоть и идти было, мягко говоря, нелегко, учитывая тяжелый рабочий день перед этим. Просто, после нескольких часов за кипой бумаг в душном кабинете, который я делила сразу с несколькими дознавателями, очень хотелось пройтись по свежему воздуху, чтобы и мысли привести в порядок и дыхание – беременным, как оказалось нужно очень много дышать свежим воздухом.
Идти пришлось неспешно – мой новый дом от нынешней работы оказался в нескольких шагах, сразу за вторым поворотом с Договорной площади. Потому шла чинно, раскланиваясь со всеми встречными соседями. Маленький городок на окраине империи диктует свои правила, и главное из них – «улыбаемся и машем», как было в одной известной детской сказке.
Дом был… домом. Именно таким, каким я его представляла с самого своего далёкого детства. Стены, облицованные снаружи золотистым песчаником. Рыжая черепица на крыше. Окна весело подмигивали светло-коричневыми деревянными ставнями. И ярко-зеленная дверь со смотровым, зарешеченным оконцем и бронзовым дверным молотком в виде головы слона. Который я лично купила, еще будучи сопливой студенткой, с первой стипендии. Этакий стимул для стремления к достижению свой цели. Она у меня на все времена была одна – свой собственный дом мечты. В котором знаешь и любишь каждую мелочь, лелеешь его, холишь, любовно ухаживаешь, и ремонтируешь-лечишь каждую свершившуюся уже неполадку. И он тебе отвечает заботой, любовью, уютом… выражая всё это на метафизическом уровне, даря чувство нужности в первую очередь.
- Лисёнок, вставай, - рука коснулась рыжей макушки, торчащей из-под одеяла, - просыпайся, солнце.
- Ма, а мы сегодня гулять пойдем? – хитрый, вздёрнутый носик высунулся наружу, сонные глазки чуть приоткрылись, одаривая меня золотисто-черным светом.
- А ты хочешь? – поинтересовалась я.
- Угу.
- Тогда, ужинаем и собираемся, - вынесла вердикт в ответ, - Давно Талья ушла.
- Не-а, думаю, минут пять назад, ты же знаешь, - одеяло, откидываемое детской ручкой, мягко зашуршало.
Знаю. Ребенок мой даже во сне на удивление чутко реагирует на чужое присутствие в доме… ну или же на его отсутствие. Как-либо объяснить подобный феномен я была не в состоянии… Вернее, у меня был только один подходящий этому аргумент – предыдущая жизни Лиски.
***
Воспоминания вновь окунули меня в недавнее прошлое.
«Ты же понимаешь, что просто так ты от его внимания не избавишься?» - произнесённая фраза давним отцовским другом всё еще звучала в моей голове.
Понимала ли я? Да, понимала. Так же, как и последствия моего следующего шага. Именно он, Рад Гинс, глава департамента по работе со свидетелями в центральном управлении предложил мне выход из ситуации, когда я к нему обратилась за помощью.
Не знаю, что связывало его, птицу высокого полёта и высшего аристократа по совместительству с моим отцом, Иром Вижницем, обычным дознавателем одного из столичных управлений, но… Именно этот мужчина поддерживал и помогал мне после гибели родителя, не требуя за это ничего взамен. Да и требовать-то с меня было особо нечего. Ну что, скажите, можно было взять с сироты, которая только-только закончила школу?