В себя пришла минут через пять, когда почувствовала какой-то диссонанс в происходящем вокруг. Было тихо. Ни потрескиваний, ни обжигающего жара – только едкий дым, забивающий ноздри, и гнилостный запах чего-то жутко неприятного.
Оторваться от жадных до поцелуев губ было тяжело – хотелось и дальше ощущать их на своих губах, но сделать это всё же пришлось. Моя задумка, действительно удалась – магический огонь, обойдя нас, прошелся дальше, выплеснув пламя из дверей и… Исчез, оставив после себя только черноту пепла вокруг.
Дальнейшие события смешались для меня в безумный калейдоскоп. Прибывшая, как раз к шапочному разбору оперативная группа, другие, свободные от дежурств, тайники… За ними достопочтенный Ярс... Вопросы, вопросы, вопросы…
В себя пришла только оказавшись дома. Почему-то в компании Ядо, который – стоило только закрыться двери, - снова притянул к себе и нежно, словно боялся спугнуть, коснулся губ в поцелуе.
Я не знаю, почему так вышло. Пережитый стресс, выброс адреналина, давняя влюблённость, как застаревшая рана. Или может осознание того, как близко мы оказались от собственной смерти… Но я позволила себе отпустить себя и просто любить.
Любить горячо, страстно, не думая, что ждёт меня завтра. Прекрасно осознавая, что у этой страсти между мужчиной и женщиной нет ни единого шанса для продолжения. И это не принижение собственных достоинств, а простая констатация факта – никто не позволит почти безродной девчонке без богатого наследства или именитых родственников войти в семью высшего аристократа, приближенную к самому императору.
Я приняла эту ночь такой как она есть. Так же, как и утро, со всей его отрезвляющей действительностью. Не знаю, на что рассчитывал Ражский, чмокнув на ходу и убежав восвояси с воплями: «я, кажется, понял!» Но мне так было даже легче – не разговаривать о произошедшем сразу.
Не знаю, что он понял тогда. Но именно Ядо ускорил события, и мы через месяц, после происшествия знали точно, где нужно ловить недовластелина. Правда, отношения у нас с тайником снова стали хуже некуда. Я делала вид, что между нами ничего и не было. Он – что подтверждает собственное имя и является язвительной, мерзкой, ядовитой задницей, отравляющей призванную отравлять всю мою жизнь. Сдаваться и делать вид, что ничего не случилось, она наотрез отказывался.
Управление, все это время потряхивало и стояло на ушах. А на наши стычки каждый раз начинал собираться народ, как на бесплатное представление местного театра сатиры и драмы.
Однажды он меня настолько разозлил своей тупоголовой непробиваемостью, что даже затошнило от нервов.
Родное начальство оценило мой забег в туалет со всей суровостью и отправило… к лекарю – нервы лечить. Нервы оказались не причем. Зато я узнала, что скоро меня ожидают перемены в жизни. Большие такие, можно сказать, глобальные. Будущее материнство – это серьёзно.
Решение пришло очень быстро. Очевидно-возможная реакция родственников будущего папаши (даже если он узнав о ребенке, решит быть благородным) не даст ему сделать меня честной женщиной. А роль содержанки или приживалки уже меня никогда не прельщала.
А еще понимала, что вряд ли родители Ядо обрадуются внуку-бастарду. Да и сам он не оставит нас в покое никогда, судя по напору, который он устроил за эти полтора месяца. Потому я решила второй раз в жизни прибегнуть к помощи Рада Гинса.
Проблему принялись решать кардинально. Отцовский друг развил тихую, но бурную деятельность: выбор места, куда мне следовало загнать разыскиваемого нами уже который месяц злодея; расчет времени на операцию задержания, расчет точки из которой я должна падать и с какой траекторией (с поправкой на погрешность от воздействия природных факторов) в какой точке падения я должна нажать на амулет короткого портального перемещения, чтобы упасть не на землю внизу, а на растянутый пожарный батут с поглотителем силы удара установленный совершенно в другом, далёком от здания ратуши.
А еще жутко не хотелось встретиться с устойчивой (девятого уровня сложности) иллюзией собственного трупа, который должен был «разбиться» оземь место меня.
Именно ему пришла в голову идея спрятать меня по программе защиты от преследований. Так у меня появилась маленькая и дружная семья и Лиска, моя названная дочка. Её родные в своё время чем-то сильно насолили столичному криминалитету. Причем так, что всю родню пустили под нож, не оставляя в живых даже детей. Девчушка чудом осталась жива – слишком хорошо спрятали. А центральное управление скрыло от остальных её существование и всё это время подыскивало подходящих опекунов.