Мое сердце подпрыгивает от смущения, и я раздумываю, не вырваться ли мне и не убежать, но затем хватка Кэла на моей шее сзади усиливается, и он притягивает меня ближе.
Ему... нравится это?
Что–то сжимает мое сердце, крича мне раствориться в нем. В кои–то веки я слушаю этот голос.
Когда его другая рука ложится мне на талию, посылая электрический разряд по моему позвоночнику, мои бедра сами по себе трутся о его. Еще один хриплый звук оставляет меня наедине с твердостью, которая теперь прижимается к моему центру, и он хмыкает в ответ, но не отстраняется.
О, боже. Это происходит на самом деле.
Его губы захватывают мои в голодном поцелуе, в то время как я продолжаю тереться своим одетым в джинсы телом о очевидную твердость его длины. Рука на моем затылке опускается на талию, побуждая меня продолжать.
Я отстраняюсь, хватая ртом воздух, и он прижимается своим лбом к моему. Его глаза следят за каждым моим движением на нем, как будто он не хочет пропустить ни секунды из этого.
— Вот и все. Это то место, где тебе самое место. Здесь, со мной, — рычит он. От похвалы и собственничества в его тоне у меня кружится голова. — Ты собираешься использовать меня, чтобы расслабиться, солнышко? Это все?
Лужица влаги у меня между ног увеличивается от его грязных разговоров. Черт возьми.
Его большие руки — боже, эти руки — сжимают мою талию, и он останавливается.
— Поговори со мной, Грейс. Скажи мне, что тебе от меня нужно.
Я обхватываю его лицо ладонями. Этот милый, нежный мужчина никогда не перестает заставлять мое сердце таять.
— Мне только нужно, чтобы ты забылся, — шепчу я, мои движения медленные, но не непоколебимые. — Я не хрупкая. Я не сломаюсь.
Из его горла вырывается стон.
— Прямо сейчас я сам себе не доверяю. Я не хочу быть слишком груб с тобой.
Нет ничего, что свело бы меня с ума сильнее, чем видеть грубую сторону Кэла в постели, но, возможно, он прав. Может быть, сегодня вечером это было бы неразумно.
— Тогда просто следуй за мной, — повторяю я его собственные слова.
Сомнение в его глазах длится всего мгновение. Наши губы снова находят друг друга, и я ускоряю темп. Я тяжело дышу, поскуливая от твердости между моих ног, которая кажется такой внушительной, что одновременно пугает и возбуждает меня.
Я откидываю голову назад, в то время как мой надвигающийся оргазм растет и разрастается внутри меня. В одно мгновение его рот находит обнаженную кожу на моей шее. Кэл целует, покусывает, посасывает его, и я схожу с ума.
— Черт, — бормочет он себе под нос. — Ты выглядишь на мне как гребаная богиня. Такая красивая, такая совершенная.
Его похвала — моя погибель. Я утыкаюсь лицом в его шею, усталая и измученная, изо всех сил пытаясь добиться своего освобождения. Он немедленно берет верх, направляя мои бедра своими сильными руками.
— Кончай для меня, милая, — шепчет он мне на ухо. — Потрись о мой член и кончи.
Я больше не могу сдерживаться. С напряженным, громким стоном мои стенки сжимаются вокруг его прикрытой длины, и я наконец–то кончаю.
Черт возьми. Я что, только что трахнула его всухую?
Я и раньше доставляла себе удовольствие пальцами, но ничто не может сравниться с этим. А он даже не прикоснулся ко мне.
Мои руки обнимают его за шею, пока я медленно восстанавливаю дыхание. Он неподвижно сидит подо мной, за исключением того, что его рука теперь лежит на моей пояснице, рисуя маленькие круги на моей прикрытой тканью коже.
Когда я откидываюсь назад, его потемневший взгляд встречается с моим. От него исходит неприкрытое доминирование, и я задаюсь вопросом, не собирается ли он выпустить на волю зверя, которого, я знаю, он прячет. Собирается ли он заставить меня кончить снова.
Я бы не возражала против этого, хотя я так устала, что могла бы заснуть за считанные минуты.
Вместо этого он дважды открывает и закрывает рот, пока, наконец, ему не удается прошептать.
— Прости.
Мое сердцебиение учащается, пока я не убеждаюсь, что он слышит его через мою грудь.
— Кэл, тебе не нужно извиняться. Я была инициатором этого. — И я даже не хочу спрашивать себя почему.
Его руки все еще на моем теле, как будто он хотел отпустить меня, но не мог.
— Грейс, — начинает он, и я знаю, что возненавижу все, что слетит с его губ дальше.
— Нам не следовало этого делать... Это не...
— Да. — я сглатываю. Я бы предпочла разбить свое сердце надвое раньше, чем это сделает он. Хотя сейчас, возможно, для этого уже слишком поздно. — Мне жаль, если я перешла черту. Мне следовало сначала спросить у тебя разрешения.
— Все в порядке, — успокаивает он меня. — Ты не сделала ничего такого, что мне не понравилось бы или чего я не хотел.
Я моргаю, не уверенная, понимаю ли я, что он говорит. Он хотел поцеловать меня? Даже трахнуть меня всухую? Он думал об этом раньше?
— А что, если я захочу сделать это снова? — Спрашиваю я, прикусывая нижнюю губу. Не как акт соблазнения, пытающийся спровоцировать второй раунд, а потому, что я чувствую себя настолько неловко, что готова закричать.
Он трет глаза, и я снова замечаю эту татуированную руку.
— Я не думаю, что нам следует это делать.
Мое лицо вытягивается.
— Оу.
— Ты все еще думаешь, что сломлена? — Его вопрос удивляет меня, но еще больше удивляет мой ответ.
— Нет. Я не думаю, что, когда–либо была.
Как разбитая ваза, которую снова склеили, я не разбита — я просто склеена снова.
И мужчина, стоящий передо мной, так же ответственен за это осознание, как и моя собственная исцеляющаяся душа, даже если прямо сейчас он причиняет боль моему сердцу.
Вместо того чтобы отстраниться, он притягивает меня ближе к своей груди и крепко обнимает. Безмолвные признания проходят, между нами, только для того, чтобы умереть в сердцах друг друга.
— Ты — одна из лучших вещей, которые, когда–либо случались со мной, Грейс, — бормочет он. — Я хочу продолжать быть твоим другом, но я пойму, если ты не сможешь принять этого теперь.
Я чувствую себя сбитой с толку и немного напуганной, но если в моей голове и есть что–то ясное, так это следующее.
— Конечно, я все еще хочу быть твоим другом, Кэл. Всегда. Это никогда не изменится.
Со вздохом он отпускает меня и забирается обратно на диван.
— Я не должен был позволить этому случиться.
— Я инициировала это, — повторяю я. Если бы только он мог вбить это в свою непробиваемую голову. — Я сказала тебе следовать за мной, и ты последовал.
— Да, но ты...— Он не заканчивает фразу.
— Я кто, Кэл? — Я срываюсь вопреки здравому смыслу. — Сломана? Это то, что ты думаешь?
— Нет, — твердо говорит он. — Нет, это не так. Вовсе нет.
— Тогда в чем же дело? — Когда я делаю движение, чтобы слезть с его колен, он отпускает меня. Стоя между его ног, я скрещиваю руки на груди и пристально смотрю на него сверху вниз. — Ты заставил меня почувствовать себя хорошо, и что, если я захочу отплатить тебе тем же?
— Ты тоже заставил меня почувствовать себя хорошо.