И я бы снова влюбился — в свою сестру, в свою жену, в свою дочь. У нее были бы светлые волосы и нежная кожа, как у ее матери, вылитая Гре...
Нет.
Нет. Нет. Нет.
Какого хрена я делаю?
— Кэл? — Голос Софи вытаскивает меня из раздумий. — О чем задумался, милый?
Мое сердце бешено колотится в груди, а ладони вспотели. Вытирая их о грубую ткань джинсов, я качаю головой.
— Ни о чем, извини. Что ты там говорила?
Она понимающе ухмыляется.
— Мой первый клиент придет в два, верно?
— Да. Верно.
Выбросив из головы Грейс и будущее, которое я не имею права себе представлять, я заставляю себя сосредоточиться на женщине передо мной. София приехала сюда на несколько дней в качестве приглашенного татуировщика в Inkjection, и я хочу встретиться с ней после стольких месяцев разлуки. Я должен был бы с нетерпением ждать этого, а не... Не брака и детей с моей лучшей подругой.
Серьезно, какого хрена?
После того, как София устраивается за своим столиком, мы подходим к стойке, чтобы я мог показать ей, как работать с ноутбуком. Еще раннее утро, и у нее есть несколько свободных часов. Она говорит мне, что собирается заехать в свой отель, чтобы принять душ, и после закрытия салона я приглашаю ее поужинать в The Spoon с нашими друзьями. Она тоже давно не видела Трея, так что я уверен, они захотят наверстать упущенное.
— Как поживает твоя мать?
Этот вопрос не должен застать меня врасплох, учитывая, что когда–то они были близкими подругами, и она всегда спрашивает меня о себе, но все равно это меня пугает. София скрещивает руки на груди, ей явно не по себе от этого разговора, но все равно хочется выяснить. Я не думаю, что моя мать связывалась с ней с тех пор, как она уехала из Уорлингтона, но София всегда поддерживала со мной связь.
— Она все такая же. — Я чешу затылок. — Но я думаю, это хорошо. Все могло принять неприятный оборот.
Она хмурится, поджимая губы.
— Я действительно думала, что появление Мэдди все изменит. Мне жаль, что этого не произошло, милый. Я не сомневаюсь, что она любит вас обоих. Я просто надеюсь, что однажды она также научится любить себя.
И в этом–то и проблема, не так ли?
Конечно, моя мать не обсуждает со мной свои личные проблемы, но недостаток уверенности в себе и любви к себе можно заметить за милю. Когда мужчина бросает вас и вашего будущего ребенка, это, как правило, происходит с человеком. Не говоря уже о крысиной заднице Пите, который, может, и не оскорбляет ее, но совершенно очевидно, что он не любит ни ее, ни мою сестру. Не так, как положено супругу и отцу.
— Как у тебя обстоят дела с твоей сестрой? — спрашивает она меня, на ее лице написано беспокойство.
Я вздыхаю.
— У нас все в порядке, учитывая, насколько хреновой является вся эта ситуация. Я беру на себя большую часть ее расходов, навещаю ее каждый день, и она по–прежнему гостит у меня по крайней мере раз в неделю. Она счастливый ребенок. По крайней мере, на данный момент.
— Ты проделываешь огромную работу, обеспечивая ей стабильный и любящий дом, Кэл. И я горжусь тобой за это. — Она нежно гладит меня по руке и сжимает запястье. Я и забыл, как она любила касания, и одно из ее крепких объятий прямо сейчас было бы более чем кстати.
— Я боюсь облажаться, — признаюсь я. Она мать, так что я знаю, что она понимает. — Может быть, не сейчас, но, когда она станет старше. Я не хочу, чтобы она росла, ненавидя своего отца, нашу мать или меня.
— Уверяю тебя, она этого не сделает. — Она крепко держит мои руки в своих и еще раз сжимает их. — Она вырастет умной, красивой леди и полюбит тебя только сильнее, когда узнает обо всем, что ты для нее делаешь. Твоей матери тоже, когда–нибудь станет лучше. Я уверена в этом.
Я хочу ей верить. Я действительно хочу, всем сердцем, но с каждым днем это становится все труднее.
— Ты хороший человек, и у тебя все хорошо получается. Оглянись вокруг. — Она указывает на салон. — Я уверена, что дамы выстраиваются в очередь, чтобы подцепить тебя.
Это вызывает у меня искреннее фырканье.
— Боюсь, я ушел с этого рынка.
— Оу? Встретил кого–нибудь особенного? — Она шевелит бровями.
Я качаю головой, улыбаясь.
— Это сложно. Я расскажу тебе об этом позже.
— Обещай, или я объединюсь с Треем, чтобы вытатуировать пенис прямо посередине этого лба.
Я разразился смехом.
— Ах, я скучал по тебе, София.
Улыбаясь, я заключаю ее в объятия.
— Я тоже скучала по твоей скрытной заднице.
Качая головой от смеха, я говорю.
— Обещаю, я расскажу тебе позже. Хочешь верь, хочешь нет, но пенис у меня на лбу сейчас звучит не слишком привлекательно.
Она хихикает, и невидимое притяжение заставляет меня повернуть голову. Прямо там, по другую сторону двери, находится Грейс.
Я собираюсь отпустить Софию и помахать ей рукой, сказать, чтобы она заходила, что угодно. Но она судорожно втягивает воздух, лицо ее поникло, и она уходит.
— Эй, ты в порядке? — спрашивает София, заметив, как напряглось все мое тело. Мои глаза прикованы к внешней стороне салона, гадая, не почудилось ли мне все это.
— Кэл?
— Прости. Я просто... Я увидел подругу.
София поворачивает голову в сторону улицы.
— Как... особенную подругу? Потому что ты сейчас выглядишь чертовски бледным, милый.
— Что–то в этом роде. — Я сглатываю. — Эй, ты не возражаешь, если я быстро отправлю сообщение?
Она одаривает меня понимающей улыбкой.
— Не беспокойся обо мне, мне все равно нужно ехать в отель. Иди поговори с этой подругой.
Помахав на прощание и сказав: «Увидимся через несколько часов», она выходит из магазина, и я достаю свой телефон из заднего кармана еще до того, как она закрывает за собой дверь. У меня в груди ноющее чувство, которое едва позволяет мне дышать.
Я: Ты только что была у входа в салон?
Она отвечает не сразу. Не так, как я от нее ожидал. Если бы вы попросили меня запечатлеть ее лицо в тот момент, когда наши глаза встретились, я бы точно знал, какие эмоции перенести на бумагу — замешательство, печаль, гнев. Но я не понимаю, почему она могла чувствовать, что–то из этого.
Возможно ли, что она думает...? Конечно, нет. Она никак не может поверить, что у меня роман с Софи... Верно?
Я пытаюсь представить, как бы это выглядело со стороны. Мужчина и женщина, смеющиеся и обнимающиеся, не должны вызывать никакой тревоги, но я уверен, что именно это и произошло в сознании Грейс.
Она злится на меня, потому что думает, что у меня есть девушка, а я ей не сказал? Или это что–то другое?
Моя голова вот–вот взорвется, черт возьми, когда она, наконец, отвечает двадцать минут спустя.
Грейс: Да. Я хотела поговорить с тобой, но ты был занят.
И теперь я переосмысливаю тон ее послания. Это просто сообщение, черт возьми. Я никак не могу определить поэтому ее настроение.
Я: У меня назначена встреча в 5, но мы можем пообедать вместе?