— Грей! — я чувствую руку на своем плече еще до того, как вижу ее владельца. Аарон одаривает меня самой лучезарной улыбкой, поднимая руку вверх и сжимая местечко между моей шеей и плечом. — Я не знал, что ты придешь сегодня вечером. Как вам, леди, нравится еда?
— Мы решили прийти в последнюю минуту, — бормочу я, сомневаясь, что он когда–нибудь услышит меня из–за громкой болтовни вокруг нас.
Затем Эм добавляет.
— Вся атмосфера высосана из пальца, как и обычно.
Я давлюсь водой, но Аарон не колеблется.
— У меня есть еще кое–что, что ты можешь пососать позже, если захочешь.
— Аарон! Какого хрена?! — Я шлепаю его по руке сильнее, чем, вероятно, следовало бы в присутствии его сотрудников, но в ответ он только заливисто смеется. Когда я смотрю на свою лучшую подругу, она с трудом сдерживает улыбку.
— Все хорошо. — Эм отмахивается от этого.
— Что ж, это интересно, — говорит Эмбер, подпирая подбородок ладонью. Она указывает на моего кузена и нашу подругу. — Я не знала, что вы двое были близки.
Да, я тоже этого не знала. Я знаю, что они здороваются, когда видят друг друга мимоходом, и пару раз разговаривали на вечеринках, но этот уровень... привычного комфорта сбивает меня с толку. Я даже не уверена, что хочу выяснять, о чем идет речь.
— Мы не близки. — Эм отправила в рот кусочек испанского омлета.
— Кстати, Кэл здесь. — Аарон резко меняет тему, хотя меня это не смущает. Он делает это постоянно. В этом есть смысл, учитывая, как он ненавидит светскую беседу.
— О, хорошо, — это единственный ответ, который я ему предлагаю.
Конечно, это вызывает у меня любопытство, и я опускаю взгляд на куриные котлеты Селин. Я бы лишилась руки, если бы даже попыталась прикоснуться к ним.
— Вы поругались или что–то в этом роде? — спрашивает меня Аарон тихим голосом, наклонившись к моему уху.
— Нет, — бормочу я. На самом деле это не так. Я просто идиотка. Очень ревнивая идиотка.
— Хм. Кэл тоже ведет себя сварливо, так что я подумал... Неважно. Было приятно повидаться с вами, девочки, я возвращаюсь к своей еде, пока она не остыла. — Он улыбается и в последний раз сжимает мое плечо.
— Не подавись, — предлагает Эмили, не отрывая взгляда от своей тарелки.
Опять же, мой двоюродный брат не упускает ни секунды.
— Это твоя фишка давиться вещами в своем рту, милая. Я бы не хотел ее красть.
— Ладно, хватит, — огрызаюсь я. Аарон уже направляется к своим друзьям, смеясь, когда я поворачиваюсь к Эм. — Что все это значило?
Она пожимает плечами.
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
Я пригвождаю ее к месту, как мне кажется, своим лучшим смертоносным взглядом, но она только хлопает ресницами, глядя на меня, как на не такого уж невинного друга, которым она и является, и возвращается к своей еде. Тогда ладно.
Почти полчаса проходит в болтовне вокруг меня, исходящей от моих друзей и различных толп, разбросанных по всему ресторану. Я едва ли произношу в общей сложности десять слов. Я думаю о том, какую замечательную работу проделал Аарон, создавая такое динамичное и уютное пространство в The Spoon, когда слова Эмбер заставляют меня замереть во второй раз за сегодняшний вечер.
— Фух, это те ребята из Inkjection вон там? Они чертовски горячие.
Я даже больше не голодна, но набиваю рот палочкой моцареллы, просто чтобы иметь повод помолчать. К счастью, Эм избавляет меня от необходимости добавлять, что–то к разговору.
— А что, Эмбер? Заинтересовалась?
Моя подруга–блондинка ухмыляется.
— Я бы не прочь насладиться их обществом на ночь или две. Я имею в виду... Посмотри на них, господи. Как ты думаешь, мне следует попробовать?
Я прочищаю горло — либо так, либо я подавлюсь едой. У меня нет никаких проблем с тем, чтобы Эмбер встречалась с Треем. На самом деле, я думаю, они бы довольно мило смотрелись вместе. Кэл, с другой стороны...
Только через мой труп.
Он мой.
— Я отойду в туалет, — решаю я, опуская взгляд, когда встаю из–за стола, чтобы они не увидели ложь в моих глазах.
Я знаю, это так по–взрослому с моей стороны — притворяться, что мне нужно в туалет, чтобы избежать неловкого разговора. Что я могу сказать? Я очень находчивая.
Честно говоря, я не держу зла на Эмбер за то, что она считает Кэла сексуальным (а кто этого не делает?), но сегодня не тот день, чтобы об этом слышать. Видеть его в The Spoon, всего за несколько столиков от меня, достаточно больно. Еще одно напоминание о том, что он недосягаем — это последнее, что мне сейчас нужно.
На душе у меня чертовски неспокойно, когда я спускаюсь по лестнице в подвал ресторана, где расположены туалетные комнаты и единственная кладовая.
Кэл — мой друг, один из лучших, которые у меня, когда–либо были, и рано или поздно мне придется с ним поговорить. Я хочу этого, вот в чем дело. Чистое смущение затуманивает мои суждения, но чем дольше я игнорирую его, тем хуже становится. Что, если он решит, что я не достойна его времени, и уйдет? Это была бы полностью моя вина, и...
Как только я закрываю за собой дверь туалета, чья–то сильная рука поднимается над моей головой и удерживает ее открытой. Я вижу его отражение в зеркале перед собой, и по всей моей коже бегут мурашки.
— Что ты делаешь? — Мой голос звучит хрипло, когда Кэл заходит в маленькую, но чистую уборную и прикрывает дверь. А затем и вовсе запирает ее на замок.
— Кэл?
— Нам нужно поговорить, — говорит он, глядя на меня сверху вниз со смесью жесткости и нежности, что только еще больше смущает меня.
Я удивленно выгибаю бровь, несмотря на напряжение, повисшее в воздухе.
— В туалете?
— Я бы поговорил с тобой около мусорного контейнера, если бы до этого дошло. — Решимость в его голосе заставляет меня вздрогнуть.
Я сглатываю.
— Ладно. Тогда говори.
Он делает шаг вперед, его грудь почти касается моей, но я не двигаюсь. Его темный взгляд пронзают мою душу насквозь, когда он полушепотом просит.
— Скажи мне, почему ты злишься на меня. Снова.
— Я не злюсь на тебя, — говорю я, но мы оба знаем, что это большая жирная ложь.
— Не вешай мне лапшу на уши, — рычит он, подходя ближе, пока не нависает надо мной. — Скажи мне, какого черта мы делаем, солнышко, потому что мое терпение на исходе.
Сейчас определенно не время замечать, каким сексуальным он выглядит, когда злится.
На секунду я подумываю о том, чтобы отпустить еще одну шутку по поводу всей этой ситуации с разговорами в туалете, прежде чем замечаю суровость его лица. Сейчас неподходящее время — сейчас самое взять себя в руки и встретиться лицом к лицу с проблемой, каким бы ни был результат.
«Где бы ты ни был посажен, цвети с изяществом». Что ж, я надеюсь, что смогу несколько грациозно расцвести в туалете ресторана The Spoon.
— Я ревновала, — признаюсь я, не сводя с него глаз. Все или ничего, верно? — Я не знала, что ты с кем–то встречаешься.
Тень пробегает в его взгляде.
— Я не встречаюсь, — он понижает голос. — София — друг семьи и наставник, та, кто познакомила меня с татуировками. Я никогда не был с ней в романтическом ключе и не планирую этого делать.
— Почему я должна тебе верить? — бросаю я вызов.