Начинается музыка, и я полностью загипнотизирован ее элегантными движениями. Я никогда не видел, чтобы она танцевала, кроме тех случаев, когда она танцевала с Мэдди дома, но это совсем другое. Величественная, как лебедь, нежная, как прикосновение перышка, и такая чертовски талантливая, что заставляет меня задуматься, почему она вместо этого не профессиональная балерина.
Мое сердце наполняется обещанием вечной любви, когда я наблюдаю за ней. Такая уверенная, такая захватывающая дух, такая грациозная. Ее собственное имя никогда так хорошо ей не подходило. Я настолько ошарашен ею, что даже не могу заставить себя аплодировать вместе со всеми остальными, когда их выступление заканчивается. Я смотрю только на нее, на ее прекрасную улыбку и огонек в ее глазах, когда она машет толпе и кланяется.
После того, как все снова заполняют сцену, чтобы попрощаться, и я снова аплодирую за Мэдди, я следую за толпой нетерпеливых родителей на улицу, чтобы дождаться девочек.
В ту секунду, когда Мэдди замечает меня, она бросается в мою сторону, и я подхватываю ее на руки.
— Ты так хорошо справилась, принцесса. Я очень горжусь тобой.
Я покрываю ее теплую щеку звонкими поцелуями, и она смеется.
— Ты гордишься мной?
— Конечно. Ты моя маленькая девочка, я всегда буду гордиться тобой.
Она лучезарно улыбается мне, и я опускаю ее на землю, хватая за руку.
— Давай подождем Грейс, а потом мы все трое пойдем домой и съедим несколько хот–догов. Что скажешь?
Когда она радостно подпрыгивает, я не думаю, что моя жизнь, когда–либо была такой наполненной.
***
Только после того, как мы поужинаем и Мэдди немного потанцует по гостиной, чтобы унять свое возбуждение, я наконец могу уложить ее в постель и побыть с Грейс в полном уединении.
Я оставляю дверь в свою комнату приоткрытой, как и каждый раз, когда Мэдди остается ночевать у меня, чтобы она могла прийти за мной, если что–то случится, но мои горящие руки все равно находят талию Грейси прижимают к стене.
— Ты не сказала мне, что будешь танцевать сегодня вечером, — шепчу я, прижимаясь лбами друг к другу.
Она проводит ладонями по моим рукам, оставляя на своем пути дорожку из мурашек.
— Прости, что я скрыла это от тебя, но я никогда никому не рассказывала. Я ненавижу все это внимание.
— Все в порядке. — Я целую ее в нос. — Ты все равно сделала это на ура.
— Спасибо. — Она застенчиво улыбается.
— Я не был готов к твоему ангельскому виду на этой сцене, — грубо шепчу я ей на ухо. — Так что, будь хорошей девочкой и в следующий раз предупреди меня, ладно?
— Да. — Я практически слышу возбуждение в ее хриплом голосе.
— Хорошо. — Зная, что моя сестра спит в другом конце квартиры, и мы ничего не сможем сделать сегодня вечером, я быстро целую ее в губы и отстраняюсь, пока наше напряжение не усилилось. — Хочешь посмотреть фильм?
— Конечно.
Как только мы переодеваемся в более удобную одежду, а Грейс принимает душ, мы забираемся под одеяло. Когда я держу ее в своих объятиях, я напрочь забываю о фильме.
— Я буду скучать по тебе, — шепчу я, утыкаясь носом в знакомый клубничный аромат ее волос. Я купил этот шампунь специально для нее, так как знаю, что она его очень любит.
Она тихо посмеивается, уткнувшись мне в грудь.
— Меня не будет меньше недели. У тебя вряд ли будет время соскучиться по мне.
— Позволю себе не согласиться, — говорю я, крепче обнимая ее. Она улетает на каникулы в свой родной город в Канаде, чтобы повидаться со своими отцами, а я эгоистичный придурок, который хочет оставить ее только для себя.
— Хочешь заняться чем–нибудь особенным на Новый год?
— Конечно. Что у тебя на уме?
Мои губы касаются ее лба.
— Я мог бы заказать столик в каком–нибудь модном ресторане...
— Да — удивленно подсказывает она.
— Мы могли бы посмотреть фейерверк...
— Ага.
Я перекатываюсь на кровати так, чтобы оказаться на ней сверху, накрывая ее маленькое тело своим. Она смеется, когда я утыкаюсь лицом в ее шею, щекоча ее своей заросшей щетиной щекой.
— Или мы могли бы остаться дома, чтобы ты могла раздвинуть ноги, как хорошая девочка, и позволить мне съесть тебя в первый раз в этом году.
Она откидывает голову назад от смеха, и я тоже не могу удержаться от смешка.
— О, Сэмми, ты проказник.
— Значит, это «да»?
— Это чертовски верно, малыш.
Я снова целую ее и заставляю себя отстраниться еще раз. У нас еще есть завтрашний день, чтобы пошалить, прежде чем она уедет, и я не хочу, чтобы моя сестра застала нас врасплох. Я не могу представить себе более унизительного ощущения.
Грейс безмятежно вздыхает, когда я снова заключаю ее в объятия и нажимаю кнопку воспроизведения фильма, что в сочетании с накалом сегодняшних эмоций убаюкивает нас за считанные минуты.
Только намного, намного позже слабый стон вырывает меня из темноты.
Сначала я думаю, что это всего лишь плод моих мечтаний, пока мощный инстинкт не заставляет сработать все сигналы тревоги в моем мозгу.
Когда я открываю глаза, то вижу маленькую тень, стоящую в ногах моей кровати. Я моргаю раз, другой, и тень превращается в мою младшую сестру.
Я рывком встаю и тянусь к ней, сон давно улетучился из моего организма.
— Что ты здесь делаешь, принцесса? Все в порядке?
Снова это хныканье. Она подходит ближе, и я замечаю, что она крепко держит Обезьянку в своей хватке.
— Кошмар, — бормочет она.
— Иди сюда, детка.
Я поднимаю ее, так как кровать слишком высока, чтобы она могла забраться на нее, и крепко прижимаю к своей груди, покачивая взад–вперед.
— Все в порядке, Мэдди. Это был просто дурной сон, ничего не было реальным.
Маленькая ручка, которая не держит обезьянку, сжимает мою футболку.
— Ты... Ты оставил меня.
Моя грудь сжимается от эмоций.
— Я бы никогда, ни за что не оставил тебя. Никогда. Ты моя маленькая девочка, помнишь? — шепчу я и нежно целую ее в макушку. — Попробуй снова заснуть, ладно?
— Можно мне остаться здесь? — спрашивает она так тихо, что я почти не слышу ее.
— Конечно, ты можешь, орешек. А теперь давай немного поспим.
Кровать сдвигается, и с моего правого бока доносится смущенный стон.
— Кэл? Что происходит?
Однако, прежде чем я успеваю сказать хоть слово, Мэдди покидает мои объятия и устраивается между мной и Грейс. Повернувшись к ней лицом, она шепчет.
— Мне приснился кошмар. Можно я посплю с вами?
Глаза Грейс едва приоткрыты, когда она проводит рукой по волосам Мэдди, и у меня внутри все переворачивается.
— Конечно, ты можешь, милая. Хочешь, я расскажу тебе сказку?
И вот я ошеломленно наблюдаю, как моя девушка начинает рассказывать моей сестре убаюкивающим голосом историю Грейси и Сэмми. Через несколько минут Мэдди уже похрапывает рядом с ней, и слова Грейс медленно растворяются в тишине, когда она тоже засыпает.
Черт меня побери, если я сейчас не убедился в этом.
Черт бы меня побрал, если я не убедился, без малейшего сомнения, что Грейс — это гораздо больше, чем любовь всей моей чертовой жизни.