Она закатывает глаза, глядя на меня.
— Во–первых, я взрослая женщина и могу делать все, что захочу. Это и мой дом тоже. И второе, да, я сказала им, что хочу, чтобы ты остался в моей комнате, и они сказали, что пока мне будет комфортно, я могу делать все, что захочу.
Я киваю.
— Хорошо. Я просто не хочу ставить вас всех в неловкое положение.
— Ты этого не сделаешь. — Она встает на цыпочки и запечатлевает быстрый поцелуй на моих губах. — Пойдем, я покажу тебе свою комнату.
Когда она открывает дверь, нас сразу встречает запах свежих цветов. Грейс на мгновение выглядит смущенной, прежде чем мы одновременно замечаем свежий букет на ее столе, и она ахает.
— Они такие красивые. — Она утыкается носом в бело–фиолетовый букет и улыбается, прочитав записку. — Они от моих отцов.
— Они тебя очень любят. — Я обнимаю ее сзади и кладу свою голову ей на макушку. — Не хочешь спуститься вниз и поблагодарить их?
— Позже. — Она оборачивается, чтобы посмотреть на меня. — А теперь позволь мне провести для тебя экскурсию по комнате.
Детская спальня Грейс примерно такого же размера, как комната в моей квартире, но ее намного уютнее. Кровать размера queen–size со свежими простынями занимает половину пространства. Здесь есть прикроватная тумбочка с лампой, белый коврик, пустой на вид письменный стол и большой шкаф. Стены украшены фотографиями семейных праздников, балетных концертов и даже селфи Грейс с тремя ее подругами по колледжу. Одна фотография особенно бросается мне в глаза.
— Это то, о чем я думаю? — Я посмеиваюсь над двумя детьми, играющими в снегу. Грейс, которой на вид было не больше пяти или шести лет, зарыла свои маленькие ручки в снег, в то время как Аарон, у которого и сегодня все та же игривая улыбка, сидит рядом с ней с огромным снежком на коленях.
— Много лет назад мы всей семьей ездили в Саншайн Виллидж. — Она нежно улыбается, глядя на фотографию.
— Саншайн Виллидж, да? — Я дразню ее. — Похоже, это прозвище всегда так или иначе преследовало тебя.
Когда она снова смотрит на меня, напряженность в ее глазах заставляет меня растаять.
— Похоже на то.
Несмотря на то, что еще не очень поздно, мы решаем закончить на сегодня, чтобы завтра не чувствовать себя ужасно уставшими. Грейс спускается вниз, чтобы немного пообщаться со своими отцами, пока я принимаю душ и звоню по фейс–тайм Мэдди, прежде чем она ляжет спать. Грейс возвращается как раз вовремя, чтобы пожелать моей сестре спокойной ночи, и после этого мы сами ложимся спать.
Я инстинктивно раскрываю объятия, и она запутывается между ними.
— Я люблю тебя, — бормочет она мне в грудь, ее голос уже звучит устало.
— Я тоже люблю тебя, солнышко. Приятных снов. — В последний раз поцеловав ее в лоб, я закрываю глаза, и сон настигает меня через несколько минут.
Глава 41
Грейс
То, что Кэл остается в доме моего детства, в городе, в котором я выросла, и проводит время с моими отцами, похоже на лихорадочный сон. Конечно, наилучшим из возможных, но все равно это странно.
Утром в канун Нового года мы едем в центр города, чтобы показать Кэлу некоторые из самых популярных туристических мест, а после обеда осматриваем все магазины игрушек и книг, которые только можем найти.
Несмотря на то, что Кэл уже подарил Мэдди ее рождественские подарки — огромный кукольный дом, который она так сильно хотела, несколько кукол к нему и ее первую пару роликовых коньков — я тоже купила для нее пару вещей, в одном из магазинов мы нашли самый очаровательный костюм принцессы и мы просто не могли его не купить.
Мои папы даже не пытаются скрыть своего веселья, наблюдая, как мы с Кэлом препираемся из–за костюма принцессы в магазине причудливых вещей, и я на мгновение даже забываю, что мы не одни.
— Она любит розовое, мы должны купить ей розовое, — говорю я Кэлу после того, как очаровательная пожилая леди, помогающая нам с подарком, выходит из подсобки не с одним платьем, а с тремя. В разных цветах.
Кэл хмурится, глядя на розовое платье, которое я держу перед собой, а затем снова на фиолетовое в своих руках. Костюм и без того крошечный, но в его массивных лапах он выглядит комично микроскопическим.
— У нее слишком много розовых вещей, Грейс. Фиолетовое ей тоже понравится.
Я прищуриваюсь, глядя на него.
— На днях она сказала, что розовый — ее любимый цвет, потому что в нем она чувствует себя принцессой. Ты хочешь стать дерьмовым братом, Кэл?
Его губы дергаются при этих словах, и когда один из моих отцов кашляет позади нас, подавляя смех, я вспоминаю, что у нас есть зрители.
— Я просто говорю, что фиолетовое платье ее не убьет, — возражает он, разглядывая оставшееся платье, которое никто из нас даже не потрудился подобрать. — А как насчет желтого?
— Ей нравится желтый цвет? — спрашиваю я.
— Я думаю, ей нравятся все цвета.
— Но больше всего ей нравится розовый.
— А мне больше всего нравится мое здравомыслие, так что давай просто сойдемся об одном и пойдем дальше.
Еще один смешок позади нас. Я вздыхаю, возможно, чересчур драматично, и поворачиваюсь к своим папам.
— Помогите выбрать чертово платье.
Папа ухмыляется.
— Мне нравится синий цвет. Разве у них нет синего? — спрашивает он, чертовски хорошо зная, что синего нет.
Я стону и поворачиваюсь обратно к своему парню.
— Ладно, хватит. Закрой глаза. — Когда он это делает, я держу в руках все три платья. — Не подглядывай. Протяни руку, и мы купим то, к чему ты прикоснешься. Никаких возражений.
— Я согласен. — Он обхватывает пальцами одно из платьев. — Которое из них это?
Я смотрю вниз.
— Желтое.
Он снова открывает глаза, и мы смотрим друг на друга со смесью веселья и сомнения.
— Как ты думаешь, она возненавидит нас навсегда, если мы не купим ей розовое? — шепчу я, подергивая губами.
— Нет, давай остановимся на этом. Это очень... солнечный цвет. — Он ухмыляется, хватает желтое платье и кладет его на прилавок.
Как только леди с терпением святой возвращается — мы рассматриваем эти платья почти двадцать минут — она аккуратно складывает наш желтый костюм и заворачивает его в самую красивую оберточную бумагу с маленькими пингвинами. Когда Кэл берет сумку, и мы прощаемся, от прощальных слов женщины мне хочется забиться в нору и умереть.
— Спасибо вам за вашу покупку! Ваша дочь будет очаровательно выглядеть в этом платье!
Снова?!
Это уже второй раз, когда кто–то принимает Мэдди за нашу дочь, и, хотя меня это не особо волнует, тот факт, что это происходит прямо на глазах у моих отцов, абсолютно унизителен, даже если они это не комментируют.
Теперь, спустя несколько часов, вернувшись домой, они готовятся отправиться к своим друзьям на новогоднюю вечеринку. Хотя они настаивают, что мы можем присоединиться, если захотим, я говорю им, что у нас уже есть планы. Планы, о которых Кэл понятия не имеет.
— Увидимся завтра, ребята. — Папа целует меня в щеку, пока папа ждет у двери с бутылкой вина в руке. — Веселитесь и счастливого Нового года.
В тот момент, когда за моими отцами закрывается входная дверь, Кэл перекидывает меня через плечо и шлепает меня по заднице.