— Прости меня, — начинаю торопливо. — Яне всерьез. Прости, прости, прости. — Снова Тянусь к Эми, но она дергается, и я сразу опускаю Руку.
Она не смотрит мне в глаза.
— Ты прав, — произносит она наконец, подняв взгляд на искусственные звезды и часто моргая.
— Нет, не прав, прости, ты не странная, это глупость.
Она качает головой.
— Я не о том. Ты прав, что… я боюсь, — шепчет она и вертит вай-ком на запястье, оставляя красный след.
Я и раньше видел, как она задумывается и замолкает. Бывало, что мы разговаривали и вдруг Эми выпадала из реальности, уходила в себя на несколько секунд, а потом возвращалась к разговору. Я всегда думал, что это из-за меня — что она вспомнила о моем предательстве или что-то, что я сказал, напомнило ей о прошлом, которое она потеряла. Теперь мне начинает казаться, что тут может быть замешано что-то иное.
— Что случилось? — спрашиваю я тихо. Злость испарилась, уступив место беспокойству.
От этого вопроса она подскакивает на месте.
— Тебя кто-то обидел? — продолжаю я. — Или угрожал?
Делаю шаг. Мне хочется коснуться, взять ее ладони в свои, притянуть ее к себе. Но она холодна как лед.
10. Эми
И что я должна ему сказать? Что мне все еще снятся кошмары о чем-то, что случилось три месяца назад? Это же тупость. Если уж говорить, то говорить нужно было тогда. Но тогда важнее было другое — Харли и Старейшина умерли, мы поймали Ориона, отказались от фидуса. Больше двух тысяч человек ждут, что Старший решит их проблемы. Как я повешу на него еще одну? Ему единственному я бы рассказала… но я не могу. Не могу. Не потому что прошло три месяца, не потому что у него много забот с кораблем. Не потому что я боюсь, что он не поверит.
Просто когда это случилось, меня спас не он.
И если он не мог спасти меня тогда, то как спасет сейчас?
— Я бы защищал тебя, — говорит Старший, придвигаясь ближе, но не глядя мне в глаза. — Ты можешь переселиться сюда… — Слова тают, сменяясь тишиной.
Мы так близко, что могли бы коснуться друг друга. Мне нужно только протянуть руку. Но мы не двигаемся.
— Не надо, — машинально отвечаю я. Все под контролем. Я не собираюсь убегать и прятаться. Я не позволю Лютору сделать из меня хнычущего ребенка.
И я не хочу, чтобы Старший думал, что должен обо мне заботиться. Потому что, если он подумает, что я хочу его защиты, он решит вдобавок, что я хочу большего.
Принимаюсь ходить туда-сюда, но из-за этого стены как будто сжимаются.
Старший запускает пальцы в волосы, превращая их в растрепанное гнездо.
— Ты можешь жить тут не просто ради безопасности, — говорит он наконец, тоже выпрямляясь. — Ты могла бы остаться… по другим причинам…
— Нет, — шепчу я, понимая и ужасаясь тому, что он собирается сказать. Я не могу… я не готова… я не… я не знаю. Я не знаю, чего хочу, но точно знаю, что не хочу слышать то, что он сейчас скажет, и точно знаю, что он это скажет.
Он хватает меня за руки, не сердито, как раньше, а мягко, нежно, предлагая шагнуть к нему. Я не двигаюсь.
— Эми… я… — Он опускает глаза и делает глубокий вдох. — Ты… ты для меня много значишь. Я хочу, чтобы пришла сюда по своей воле. — Он избегает встречаться со мной взглядом. — Ко мне.
Старший отпускает меня и одной рукой убирает волосы с моего лица. Я ничего не могу с собой поделать, закрываю глаза и подаюсь вперед, наслаждаясь шероховатой теплотой его руки на своей щеке. У него сбивается дыхание.
Я делаю шаг вперед.
Поднимаю лицо. Он старается заглянуть мне в глаза, прямо как тогда, после нашего поцелуя под дождем.
— Что ты ищешь?
Он не отвечает.
И не нужно.
Я знаю, чего он хочет.
И это нечестно.
— То, что нам единственным на всем корабле меньше двадцати, не значит, что я должна тебя любить. Разве я не имею права на выбор? На варианты?
Старший уязвленно отшатывается.
— Понимаешь, не то чтобы ты мне не нравишься, — торопливо добавляю я, протягивая руку, но Старший уворачивается. — Просто…
— Просто — что? — рычит он.
Просто если бы я была на Земле, а не на этом проклятом корабле, если бы познакомилась со Старшим в школе или в клубе или если бы нас свели друзья, если бы я могла выбирать между Старшим и любым другим мальчиком в мире… Любила бы я его тогда?
Любил бы он меня?
Любовь без выбора — никакая не любовь.
— Просто я не хочу быть с тобой только потому, что больше не с кем.