Значит, дело за малым!
— Спасибо, Юра! — поблагодарил я Смирнова. — Кажется, я нашел ответ, который искал!
— Мне можно отводить флот? — спросил он.
— Да, уводи своих людей и киберов подальше. Думаю, тут скоро станет жарко!
— Понял! — сдержанно кивнул Смирнов, и я в который раз позавидовал роботу — без обуревающих тебя эмоций, жить, наверное, значительно проще.
Я же начал копить энергию, потому что, кажется, впервые понял, что предстоит делать. Чужие знания раскладывались по полочкам, силы неимоверно возросли. Тело все еще болело, но я ощущал такой прилив энергии и бодрости, что почти не сомневался — я могу сейчас все.
Я вошел в подпространство, задержался здесь на долю секунды, оглядывая этот странный и красочный мир.
Волшебные космические звери, живая ткань Вселенной — вы, оказывается, всего лишь отражения наших желаний и чувств. Вот этот фиолетовый кит, может быть, страх пилота, знающего, что я осознал правду. А вот этот огромный желтый скат — может быть, моя любовь к Кэт.
Что победит в итоге? Тьма или свет? Исчезнете ли вы все, когда Вселенную накроет Волной?
Думаю, что нет.
Сегодня я понял главное: свет — это мы. Мы пронизываем пустоту, сшивая всю эту Вселенную прочными нитями своих чувств, желаний, мыслей. Не абстрактная любовь, и уж тем более не какая-то бездушная сила, вроде гравитации. Без нас весь этот мир просто не имеет смысла. И поэтому, если я уничтожу людей, скалитян, д-дапар или даже дельфинов, если убью души планет — Вселенная станет не нужна. Случится худшее из всего, что только может быть. Свет разума погаснет.
Я же хочу, чтобы он сиял ярче звезд.
— Что они сказали тебе? — молча спросил у меня пилот, когда я снова материализовался в кабине его космолета.
— Они сказали, что вы врете! — улыбнулся я, продолжая впитывать ревущую энергию Источника.
— Волну нужно остановить! Неужели ты не понимаешь? Они обманули тебя!
— Нет, — я продолжал улыбаться. — Это вы обманули меня и Пашку. Вы с самого начала знали, что Волны не нужно бояться, но в вас говорила гордость. Чувство — неведомое для низших рас. По крайней мере, неведомое в таком масштабе, как ваша.
— Ты поверил каким-то роботам?
— Я верю своему сердцу. Вы забрали у меня ребенка, зная, что он слишком мал, чтобы поставить под сомнения ваши выводы. Вы пошли по легкому пути, чтобы никого не приходилось убеждать в своей правоте. Но сил у вас не хватило — Стена продержалась недолго, барьер, что вы возводили для защиты грядущего, тоже дал трещину. Ни ваших возможностей, ни возможностей моего сына оказалось недостаточно. Теперь вы решили убедить меня и заставить убивать планеты и цивилизации, чтобы уменьшить размер ноосферы, на которую наводится Волна. Мой сын-батарейка вам больше не нужен, вам понадобился я — человек-пистолет.
— Твои идеи вульгарны! — Изначальный нервничал. — Все не так!
— Все как раз так. Теперь я вижу всю картину целиком и знаю, что Волна не несет зла. Мир должен переродиться. Детство закончилось, и пора признать очевидное — есть в мире вещи, дорогой мой друг, с которыми не совладать и вам.
— Не смей учить нас, что и как нам делать! Твои знания еще не структурированы, ты вырываешь из нашей истории отдельные куски, но не видишь ее целиком.
— Мне хватает знаний!
Изначальный проглотил мои слова, помедлил мгновение и затем послал очередной мыслеимпульс:
— Хорошо, ты не хочешь работать с нами. Твой сын умрет. Твои друзья-роботы тоже будут уничтожены. Как и твоя жена.
— Нет, — сказал я без тени страха в голосе. — Ничего этого не будет. Я научился слишком многому, чтобы позволить вам и дальше унижать младшие расы.
Я выудил правду из ума Изначального. Они блефовали. Мой сын остался там — за фронтом Волны. Вместе с остатками Стены тьма поглотила и Грегори. Значит, если Смирнов прав, мой сын навряд ли выжил. Способности погубили его при переходе в новый мир.
Что ж, видимо, настало время платить по счетам!
Внутри меня билась энергия. Канал от Источника был максимально расширен. То, что мне предстояло сделать, нельзя было назвать красивым. Но это было именно тем, что принято называть непопулярными мерами. Мне уже не привыкать нести на себе клеймо галактического убийцы, приму на себя очередные тысячи жертв.
Я хлопнул в ладоши, и огромный крейсер Изначальных, висящий на обзорном экране прямо по курсу, мелко задрожал, зарыскал носом, а потом стал разваливаться на части, изрыгая в пространство пламя и свет. Один за другим стали лопаться остальные космолеты древних, оставляя после себя лишь крошечные светлые пятнышки на фоне черного космоса.