Тяжёлый взгляд голубых глаз из-под густых бровей встретил своё отражение в зеркале. Бореско понял, что его развели, сыграли с ним злую шутку, чтобы не приближался к Сандерс. Намекнули, кому она принадлежит. Губы Алана растянула однобокая ухмылка. Значит, хочет войны? Боится потерять? Нужно было это проверить, и спасти Марию от падения в пропасть отчуждения. Если она продолжит дружить с манаукцем, то закроет себе все пути по карьерной лестнице. Даже сейчас она ходит по тонкому льду. Этот этап она прошла, так как унжирцы её всеми силами протаскивали. Манаукские эксперты сомневались в ней, нонарцы, у которых царил жесточайший патриархат, вообще категорически против женщин, особенно на главенствующих ролях. Премьер-министр Земной Федерации в этот раз воздержался от принятия какого-либо решения в адрес Сандерс. Но это только пока. Все ждали известий от Бореско. Никто не даст согласия, не поддержит её кандидатуру, если она не принесёт присягу своему правительству.
Алан почистил зубы, планируя свои дальнейшие шаги. Выловить, поговорить и очаровать. Сильные женщины любят слабых — это прописная истина. Им нравится чувствовать свою незаменимость и значимость.
Юноша умел пользоваться женскими слабостями. Всегда находил их, и у Марии обнаружит. Манаукец слишком зарвался, унижая его при всех. Он за это поплатится, потеряет то, что так бережёт.
— Готовься, Мария Сандерс, ты станешь моей, — тихо пообещал он своему отражению, зачёсывая щёткой вьющиеся мокрые волосы назад.
Затем оглядел себя оценивающе и подмигнул. Оставшись довольным увиденным, Алан направился в комнату.
Маруся
Ян странно вздрогнул и болезненно сжал мои пальцы.
— Эй, — тихо шепнула, пытаясь их спасти.
На его лице было такое ожесточённое выражение, что я замерла, не зная, чего ожидать. Огляделась, выискивая, что могло так разозлить Дракона, но никого знакомого мне на горизонте не наблюдалось. А Ян, наконец, понял, что причиняет мне боль. Он улыбнулся, словно извиняясь, и убрал свою руку.
— Что случилось? — тут же всполошилась Лена, нагибаясь ко мне.
— Ничего, — попыталась я не акцентировать внимание на ноющих пальцах. Боль постепенно уходила, только Ян продолжал странно себя вести.
— Лена, я просто кое-что вспомнил. Твой рассказ навеял воспоминание, — стал оправдываться Шалорт, а Лена погладила его по груди, от чего у меня рот неприлично открылся. Это что такое? Но Лена словно не понимала, что действует навязчиво, и продолжала ворковать с улыбающимся ей Шалортом.
— О, не переживай. Да, это неприятно, но и без аппендицита живут. Даже в армии служат.
Ян снял её ладошку со своей груди и положил на подлокотник.
— Я своего пока не лишился, — заверил он рыжую.
Я позавидовала её жеманным повадкам. Настоящая лисица, так и ластится. А этот ей ещё и улыбается. Я вдруг заметила, что с таким же недовольством за Леной наблюдает и Хемер. Наши с ним взгляды встретились, и мы одновременно откинулись на спинки кресел, чтобы скрыть свои мысли. Теперь я знала, кто таинственный друг Яндора и кто та ветреная землянка.
— Ой, — тихо выдохнула, пугаясь, что и Хемер увидел моё недовольство. Что-то я стала вести себя непривычно. Это же Лена, пусть флиртует, с кем хочет. Чем я недовольна? Сама Яндора вижу только другом. Откуда ревность всплыла? Глупости, всё это глупости. Надо смотреть на экран.
В зале усилился гомон, а на сцену поднялись четверо преподавателей, представляющие каждую из рас Союза. Первым взял слово Виктор Пелетти, он поздоровался с нами и попросил не шуметь. Этот старичок у нас вёл вычислительную математику, учил строить координаты и делать расчёты без специальной техники, пользуясь более совершенным инструментом — нашим серым веществом. Я с улыбкой вспоминала его уроки, которые были наполнены наставлениями и житейской мудростью мужчины.
— Как вам известно, по результатам итогового экзамена были выбраны только сто сорок два студента, которые будут представлять нашу академию на Ваинаре.
Я нахмурилась, переглядываясь с Яндором. Так мало? Но ведь экипаж должен состоять из ста пятидесяти человек. Я села ровно, внимательно прислушиваясь к старческому голосу преподавателя.
— Не провалите окончательный тест. Мы надеемся, что достойно обучили вас, и вы не уроните честь нашей академии имени адмирала Шерридана.
Студенты загудели, я тоже склонилась к Шалорту.