- Вы знаете Яромила? – воскликнула я, наверное, уж слишком радостно. Так и выдать себя недолго. Хотя, чего уж тут.
- Лет сто как. Да и кто ж его не знает из нашей братии. Он же…- не успел договорить Леший, как в дверь тихонько постучались. – А это к тебе, Ярина. Благодарить пришёл, наверное. – и громко крикнул в сторону двери. – Заходи, Пихтыч.
Дверь открылась, и на пороге показался ёжик на человеческих ножках. Ёжик спрыгнул на земляной пол и из его иголок посыпались треугольные семена. Он суетливо пробежался, собирая семена в кучку и с грустными, большими, как у голодного кота, глазами уставился на меня. Я не совсем поняла значения этого взгляда, но уверена, что хозяин леса уж точно понимал язык своих жителей. И я перенаправила вопросительный взгляд на деда Лёшу.
- Ему нужна твоя помощь. – ласково произнес Леший. - В этом лесу пихты не росли, с тех пор, как Пихтыч исчез, а это более ста лет.
- А я читала в одной книге, что пихты теплолюбивые, и многим сортам у нас холодно. - вспомнила я статью, которую мне давал читать папа перед походом в таежные леса.
- Ну, у вас может и холодно, а у Пихтыча им было тепло даже и в суровые морозы. Так вот, внучка, этим семенам уже около ста лет, в них жизнь спит беспробудным сном. Сил Пихтыча не хватает, что б их пробудить. Помоги, согрей их своею силушкой. Разбуди жизнь в малютках, а уж дальше друг мой пихтовый сам всё сделает. И возродится пихтовый лес на радость птицам, да зверям, и мне старому.
- Хорошо. Я попробую. - согласилась я.
Отпустила огонь, и он очень аккуратно стал подбираться к семенам пихты, которые лежали на полу, как маленькие беспомощные дети. Свет, который он излучал, гладил каждое семечко, словно материнская рука, ласково и нежно, пробуждая в них любовь к жизни. Я видела, как в треугольных семенах просыпается свет, во всех без исключения, только в отличие от моего, он был зелёным. Два дедушки малый и большой, смотрели на них, как на только что родившихся малышей, с любовью и нежностью. А действительно, чем детки ёлки отличаются от щенят или котят, на которых мы можем любоваться бесконечно. А свет всё гладил и ласкал семена. Они наполнялись соком, набухали и еще чуть-чуть и прорезался бы росток, но дед Пихто встал между ними и мной. Он скрестил руки над головой, прося остановиться.
- Достаточно. – перевел его телодвижения деда Лёша. - Благодарим от всей души. Теперь уж сами пусть по весне прорастают.
Огонь напоследок потрепал колючую макушку пихтового духа и замолк внутри меня. Счастливый Пихтыч собрал все семена, спрятал их в иголках на спине, скрутился в клубок, как самый настоящий ёжик и покатился вверх по стене к двери. Вылетел в неё, оставив дверь открытой.
- Вот чудак! – засмеялся Леший – Соскучился, видать, по ёлочкам своим. Ну ничего, теперь мне одной заботы меньше. Спасибо тебе, Ярочка. С таким помощником мне в лесу будет полегче. – в глазах деда появилась грусть.- Эх, всех бы вернуть: тетку Травницу, Дубыню, Кущаника, Лесавушку. А еще спасителя нашего и защитника- Святибора! Батюшку-медведюшку могучего!
Имя Святибор мне ни о чем не говорило. И Леший решил мне всё объяснить.
- Тут вот какое дело. Нас, духов лесных и защитить-то некому. Беспомощны, как дети. Эти бандиты, что с духами, словно с комарами расправляются, никого не боятся, никто им не закон. Рубят леса, а на их места дома бетонные ставят, или мусорки устраивают. Они недавно дорогу провести здесь хотели, прям посередине леса, но я им не дал. Тут же у лесных зверушек жизнь своя, у насекомых самых махоньких, у корней, у листьев – у всех! Оно ж всё единое и делить их нельзя. Это ж всё равно, что взять и меня иль тебя пополам разрезать- и не жильцы мы после этого. Так и лес. Умрёт он, коль в нём порядок наводить вопреки законам природы. А я без леса жить не могу. Я и есть этот лес. – Он сел радом со мной и обреченно свесил голову.- И никто этих тварей не накажет. А если мы на рожон полезем, то сама знаешь, что с нами будет. Вот был бы здесь наш защитник, Святибор могучий, он этих уродов криводушных за то, что они с землей и лесами его сделали, изничтожил бы. Раньше он так и поступал. А сейчас некому за нас заступиться.
Леший замолк, и как-то странно посмотрел, верней смотрел он обычно, но выглядел так, как будто что-то во мне пытался отыскать. Его нос не просто двигался, он танцевал, в то время, как сам он сидел ровно. В глазах Лешего заблестели зелёные огни. Он резко, совсем не по-старчески поднялся и стал расхаживать по комнате