20 Псковские летописи. Вып. 2. С. 10; Джаксон. 2. С. 75, 157. Личность Хольти проясняется благодаря свидетельству одного из списков «Саги об Олаве Трюггвасоне» монаха Одда, который называет русского князя Владимира Святославича «отцом Ярицлейва, отца Хольти, отца Вальдимара (т. е. Владимира Мономаха), отца Харальда (т. е. Мстислава Владимировича), отца Ингибьёрг, матери Вальдимара, конунга данов (т. е. датского короля Вальдемара I)» (Джаксон. 1. С. 146).
21 См., напр.: Зимин А. А. Правда Русская. С. 99–125.
22 Как установлено исследователями, в завещании Ярослава в том виде, в котором оно передано в летописи, использовано 28-е вопрошание Анастасия Синаита, включенное в «Изборник» 1073 г. См.: Franklin S. Some Apocryphal sources of Kievan Russian History // Oxford Slavonic Papers. New Series. 1982. Vol. 15. P. 11; Толочко О. П. Русь: держава i образ держави. Киiв, 1994. С. 15.
23 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 161–162; Т. 2. Стб. 149–151; НПЛ. С. 181–182. Ср. также в «Сказании о Борисе и Глебе»: «Ярослав преставися… оставив наследьнткы отца своего и приимьникы престола своего сыны своя Изяслава, Святослава и Вьсеволода, — управив им, яко же бо лепо: Изяслава — Кыеве, стареишаго, а Святослава — Чьрнигове, а Вьсеволода — Переяславли, а прокыя — по инем волостьм» (Абрамович. Жития. С. 55).
24 См.: Шахматов А. А. Повесть временных лет. Т. 1. С. XXV.
25 НПЛ. С. 160 (под 989 г.), 469 (статья «А се по святем крещении о княжении Киевском»).
26 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 173, 182–183.
27 Там же. Стб. 216.
28 По В. Н. Татищеву (Т. 2. С. 81, 83, 245, прим. 263), после смерти Ярослава его внук Ростислав Владимирович получил во владение Ростов и Суздаль — предположительно, согласно тому же завещанию Ярослава. Однако Новгородская Первая летопись называет эти города в уделе Всеволода Ярославича (см. выше, прим. 25), а «Повесть временных лет» не упоминает о каких-либо волостях Ростислава до 1064 г. — начала его княжения в Тьмуторокани. Впрочем, имя Ростислава, княжившего до этого во Владимире-Волынском, могло быть исключено из текста «Повести временных лет» по тем же причинам, по которым в большинстве списков отсутствует указание на Игоря Ярославича (см. выше, прим. 24).
29 Ключевский В. О. Курс русской истории. Ч. 1. (Сочинения. Т. 1.) М., 1987. С. 182.
30 Пресняков А. Е. Княжное право в Древней Руси. С. 34, 35–41. Здесь же исследователь показывает, что завещание Ярослава не стоит одиноко в истории славянских народов: оно схоже с установлениями, принимаемыми и в Чехии, причем практически одновременно с Русью (завещание князя Бржетислава I, 1055 г.), и, спустя 80 лет, в Польше («Тестамент» князя Болеслава III Кривоустого, 1138 г.).
31 Там же. С. 43; см. также: Толочко А. П. Князь в Древней Руси… С. 31–35.
32 Юшков С. В. Очерки по истории феодализма в Киевской Руси. М., 1939. С. 176.
33 ПСРЛ. Т. 7. С. 333; Т. 39. С. 47. В более поздних летописях (напр., Никоновской, «Степенной книге» и др.) фраза «Изяславу тогда сущю…» была понята в том смысле, что Изяслав находился в Киеве вместе с отцом (ПСРЛ. Т. 9. С. 86; Т. 21. Ч. 1. С. 171). Так же полагал и В. Н. Татищев (Т. 2. С. 82). О присутствии Изяслава к моменту смерти отца в Киеве и о его участии в похоронах Ярослава можно сделать вывод и из текста «Чтения о Борисе и Глебе» (см. след. прим.).
34 Абрамович. Жития. С. 20. Совершенно по-другому пишет Ян Длугош: Ярослав страдал «от тяжелой, длительной болезни, которая с каждым днем усиливалась» (Длугош. С. 256; под ошибочным 1051 г.).