III. Как древние немецкие, так и Ярославовы законы определяли особенную пеню за всякое действие насилия: «за удар мечом необнаженным, или его рукояткою, тростию, чашею, стаканом, пястию — 12 гривен; за удар палицею и жердию — 3 гривны, за всякой толчок и за рану легкую — 3 гривны, а раненому гривну на леченье». Следственно, гораздо неизвинительнее было ударить голою рукою, легкою чашею или стаканом, нежели тяжелою палицею или самым острым мечом. Угадаем ли мысль законодателя? Когда человек в ссоре обнажал меч, брал палицу или жердь, тогда противник его, видя опасность, имел время изготовиться к обороне или удалиться. Но рукою или домашним сосудом можно было ударить незапно, также мечом необнаженным и тростию: ибо воин обыкновенно носил меч, и всякий человек обыкновенно ходил с тростию: то и другое не заставляло остерегаться. Далее: «За повреждение ноги, руки, глаза, носа виновный платит 20 гривен в казну, а самому изувеченному — 10 гривен; за выдернутый клок бороды — 12 гривен в казну; за выбитый зуб — то же, а самому битому — гривну; за отрубленный палец — 3 гривны в казну, и раненому — гривну. Кто погрозит мечом, с того взять гривну пени; кто же вынул его для обороны, тот не подвергается никакому взысканию, ежели и ранит своего противника. Кто самовольно, без княжеского повеления, накажет Огнищанина (именитого гражданина) или смерда (земледельца и простого человека), платит за первого 12 гривен князю, за второго — 3 гривны, а битому — гривну в том и в другом случае. Если холоп ударит свободного человека и скроется, а господин не выдаст его, то взыскать с господина 12 гривен. Истец же имеет право везде умертвить раба, своего обидчика». Дети Ярославовы, отменив сию казнь, дали истцу одно право бить виновного холопа или взять за бесчестье гривну. «Если господин в пьянстве и без вины телесно накажет закупа, или слугу наемного, то платит ему как свободному». Большая часть денежной пени, как видим, шла обыкновенно в казну: ибо всякое нарушение порядка считалось оскорблением государя, блюстителя общей безопасности.
IV. «Когда на двор княжеский», где обыкновенно судились дела, «придет истец, окровавленный или в синих пятнах, то ему не нужно представлять иного свидетельства; а ежели нет знаков, то представляет очевидцев драки, и виновник ее платит 60 кун» (см. ниже). «Ежели истец будет окровавлен, а свидетели покажут, что он сам начал драку, то ему нет удовлетворения».
Оградив личную безопасность, законодатель старался утвердить целость собственности в гражданской жизни.
V. «Всякий имеет право убить ночного татя на воровстве; а кто продержит его связанного до света, тот обязан идти с ним на княжеский двор. Убиение татя взятого и связанного есть преступление, и виновный платит в казну 12 гривен. Тать коневый выдается головою князю и теряет все права гражданские, вольность и собственность». Столь уважаем был конь, верный слуга человеку на войне, в земледелии и в путешествиях! Древние саксонские законы осуждали на смерть всякого, кто уведет чужую лошадь. Далее: «С вора клетного», т. е. домашнего или горничного, «взыскивается в казну 3 гривны, с вора житного, который унесет хлеб из ямы или с гумна, — 3 гривны и 30 кун; хозяин же берет свое жито и еще полгривны с вора. Кто украдет скот в хлеве или в доме, платит в казну 3 гривны и 30 кун, а кто в поле, тот — 60 кун» (первое считалось важнейшим преступлением: ибо вор нарушал тогда спокойствие хозяина): «сверх чего за всякую скотину, которая не возвращена лицом, хозяин берет определенную цену: за коня княжего — 3 гривны, за простого — 2, за кобылу — 60 кун, за жеребца неезжалого — гривну, за жеребенка — 6 ногат, за вола — гривну, за корову — 40 кун, за трехлетнего быка — 30 кун, за годовика — полгривны, за теленка, овцу и свинью — 5 кун, за барана и поросенка — ногату».
Статья любопытная: ибо она показывает тогдашнюю оценку вещей. В гривне было 20 ногат или 50 резаней, а 2 резани составляли одну куну. Сими именами означались мелкие кожаные монеты, ходившие в России и в Ливонии.