О восстании в Польше рассказывают и русские источники - прежде всего потому, что восстание это затронуло судьбы многих русских людей, не по своей воле оказавшихся на чужбине. «В это же время умер Болеслав Великий в Лясех, и бысть мятеж в земле Лядской: восстали люди, перебили епископов, и попов, и бояр своих, и бысть в них мятеж», - сообщает летописец, права, под ошибочным 6538 (1030) годом и явно путая Болеслава Великого с его малоизвестным (тем более на Руси) внукомЗ. Еще более мрачные подробности происходящего приводятся в Слове о преподобном Моисее Угрине, входящем в Киева-Печерский патерик. Как мы помним, Моисей, один из слуг князя Бориса Владимировича, был вывезен в Польшу в числе пленных, захваченных в Киеве князем Болеславом Великим, и в конце концов достался некой полячке, муж которой погиб в сражении на Буге. Богатая и красивая вдова воспылала к пленнику страстью, однако преподобный с твердостью отверг все ее бесстыдные домогательства и понуждения. Более того, Моисей принял пострижение от некоего иеромонаха, забредшего в Польшу с Афона, после чего склонить его к плотскому греху оказалось совершенно невозможно. Доведенная похотью до отчаяния женщина решилась на непоправимое: «повелел ему тайные уды урезати», то есть оскопить несчастного. Болеслав же, рассказывает автор Патерика (также, очевидно, смешивая двух Болеславов), из-за прежней любви потакая этой женщине, «Воздвиг гонение велие на черноризцев и изгнал всех их от области своей… Вскоре, в едину ночь, Болеслав напрасно (внезапно. - А. К) умре, и бысть мятеж велик во всей Лядской земле: и восстали люди, избили епископов своих и бояр своих… Тогда и сию жену убили… Сего раи Моисея это случилось», - заканчивает свой рассказ древнерусский книжник.
Неудивительно, что трудностями, переживаемыми Польшей, воспользовались ее соседи. В 1038 году чешский князь Бржетислав вторгся в Польшу, «И подобно тому, как буя, нарастая, свирепствует, повергая все, так и он резней, грабежом и пожаром опустошал деревни и силой врывается в укрепления. Вступив в главный город поляков Краков, он разорил его до основания и завладел его богатствами… Он предал огню также и остальные города, сравняв их с землей». Удивительно, но эти слова принадлежат не польскому, а чешскому хронисту, отметившему, помимо прочего, «безрассудство чехов», готовых в завоеванной стране «Творить все дозволенное и недозволенное». Войско Бржетислава захватило также Гнезно, тогдашнюю столицу Польши, и Познань; из страны была вывезена главная польская святыня - мощи святого Адальберта, а также мощи его брата, епископа Гауденция, и других святых5.
Поход Бржетислава стал «последним ударом по государственному зданию Польши»: польское единое государство фактически перестало существовать6. Если чешскому князю и не удалось удержать под своей властью всю Польшу (напомним, охваченную мятежом), то такая богатая область Польского государства, как Силезия с городом Вроцлавом, была присоединена к Чехии. Северные районы страны оказались захвачены поморянами. Мазовия, то есть севера-восточная, лежащая за Вислой, часть Польши, в наименьшей степени затронутая мятежом и войнами, также отпала от власти Пястов, превратившись в самостоятельное государственное образование под властью сильного и энергичного князя Моислава (по-другому, Мечислава или Мецлава).
По-видимому, еще прежде из Польши пришлось бежать вдове князя Мешка Рихезе, а также ее младшему сыну Казимиру. Последний укрылся сначала в Венгрии, при дворе король Иштвана Святого, а после его смерти и утверждения у власти короля Петера (1038 год) - в Саксонии. Здесь, среди родственников своей матери (напомним, племянницы императора Oтoнa Казимир также нашел поддержку: немецкие князья не могли не видеть, что разгул стихии и анархии в польских землях, возможное торжество воинствующего язычества, а также непомерное усиление соседней Чехии представляют весьма реальную опасность для Империи. Казимир же, внучатый племянник германского императора, казался им почти своим. Позднее предание рассказывает, что будущий восстановитель Польши обучался свободным наукам в Парижском университете, затем был пострижен в монахи и вступил в орден святого Бенедика в монастыре Клюни. (Польские хроники дают Казимиру еще одно прозвище - Монах.) В Саксонии он жил под именем Карл, а в монастыре носил имя Ламберт. Говорили, что папа Бенедик IX по просьбе представителей польской знати дал особое разрешение на то, чтобы Карл-Казимир, «дабы польский народ не остался без правителя», покинул монастырь и вступил в брак, за что поляки обязывались «выплачивать постоянно с какого человека динарий на святильник св. Петра и на построение церкви»7. В 1039 году при поддержке немцев (выставивших, по данным Гала Анонима, пятьсот рыцарей) Казимир вступил в Польшу и вскоре сумел объединить под своей властью большую часть Великой, а также Малую (с центом в Кракове) Польшу. Само собой разумеется, что Казимир предварительно признал себя вассалом германского императора - скорее всего, еще Конрада II (умершего в июне 1039 года), а может быть, его сына и преемника Генриха III.