Посольство Болеслава могло отправиться в путь уже в первые дни пребывания польского князя в Киеве, то есть во второй половине августа 1018 года. Следовательно, самое раннее к середине сентября оно появилось в Новгороде. Почему же Ярослав не откликнулся на предложение Болеслава? Рискнем предположить, что к этому времени он уже выработал для себя новый план борьбы за Киев, в котором не оставалось места ни для переговоров с Болеславом, ни дл супруги самого новгородского князя. Основой этого плана ста союз с могущественным правителем Швеции Олавом Шётконунгом, суливший Ярославу, по крайней мере, военную поддержку в лице скандинавских наемников, а может быть, и другую, более эффективную помощь в борьбе с Болеславом. Но здесь мы вновь должны обратиться к скандинавским источникам, точнее, к одному из сюжетов, получившему распространение во многих скандинавских сагах и посвященному сватовству «конунга Ярицлейва» к дочери Олава Шётконунга Ингигерд.
История этого сватовства обросла в скандинавских сагах множеством легендарных подробностей и в конце концов выродилась в своего рода куртуазный роман, героями которого стали сам «конунг Ярицлейв», его жена, прекрасная Ингигерд, а также норвежский король Олав Харальдссон, превратившийся в тайного возлюбленного княгини. Но за всем этим романтическим антуражем скрывается вполне реальная политическая история Руси и Скандинавии первой трети XI века.
Мы уже говорили об обстановке, сложившейся в Норвегии после утверждения здесь конунга Олава Харальссона. Теперь необходимо сказать несколько слов о Швеции и об истории шведско-норвежских отношений, иначе наш дальнейший рассказ сделается непонятным.
Объединение всей Норвегии в руках одного правителя резко обострило отношения между Норвегией и Швецией. Шведский конунг Олав Шётконунг отнюдь не желал признавать власть своего тезки над теми областями Норвегии, которые прежде подчинялись ему и с которых он исправно получал подати. Говорили, что конунг шведов настолько ненавидел своего соперника, что «приходил в ярость, когда при нем Олава Толстого называли конунгом». Саги рассказывают об одном конфликте, который произошел в 1017 году и косвенно оказался связан с Русью. Некий богатый купец Гудлейк Гардский (прозванный так из-за своих частых поездок «В Гарды», то есть на Русь) по просьбе Олава Харальдссона купил для него в Хольмгарде (Новгороде) некоторые дорогие товары - драгоценные греческие ткани (которые шли на парадное одеяние конунгов), дорогие меха и роскошную столовую утварь. Однако на обратном пути его корабль был атакован посланцем конунга свеев (шведов) Торгаутом Заячья Губа, который убил Гудлейка и его людей, часть добычи поделил между своими людьми, а драгоценности предназначил для Олава Шведского как часть подати, которую долы выплачивать ему норвежцы. Но и Торгауту не сужено было вернуться на родину. Вскоре Эйвинд Турий Рог, один из друзей Олава Норвежского, напал на него,
убил большинство его людей и возврати драгоценности их
законному владельцу (Олаву Харальссону) 88. Все это приближало войну между двумя государствами, что вовсе не отвечало интересам большинства населения, как в Норвегии, так и в Швеции, особенно в ее западной части, более всего страдавшей от норвежско-шведского конфликта. Об обстоятельствах этого противостояния, как видим, не моги не знать и в Новгороде.
Осенью того же года Олав Норвежский решает отправить в Швецию посольство с предложением заключить наконец мир между двумя странами. Посол, Бьёрн Окольничий, - через посредничество исландца Хьяльти Скеггьясона - предлагает Ингигерд, дочери Олава Шётконунга, вступить в брак с Олавом Норвежским, в результате чего могли бы быть решены все пограничные конфликты. Ингигерд соглашается, но отец ее не желает и слышать о примирении, тем более о браке своей дочери с ненавистным ему Олавом Харальссоном. Тогда уговорить конунга свеев берется старый лангман (законоговоритель) Торгнир. На Сретение (15 февраля) 1018 года в Уппсале, столице Швеции, собрался тинг, на котором Олав Шётконунг, вопреки своей воле, вынужден был подчиниться требованиям бондов (свободного населения Швеции) и пойти на мир с Норвегией. В противном случае банды угрожали попросту убить его. Выразителем интересов бондов стал родич Ингигерд, Шёталандский (гаут-ландский) ярл Рёгнвальд Ульвссон, жена которого приходилась дальней родственницей Олаву Харальдссону. (Гаут-ланд - область в западной Швеции.) В последующих событиях он будет играть важную роль. «Там же на тинге было решено, что Ингигерд, дочь конунга Олава, будет выдана замуж за Олава конунга, сына Харальда». Олав Шётконунг был вынужден согласиться и с этим решением. Ингигерд послала в подарок своему жениху «шелковый плащ с золотым шитьем и серебряный пояс». Свадьба должна была состояться осенью «у границы на восточном берегу реки Эльв».